Убрал картинку счастливых молодожёнов. Посмотрел на стол, там стояла фото Алисы в рамке. Глядя на дочь, улыбнулся – моя крошка! Ничего, я тебя оттуда выдерну. Зашла секретарь.
— Богдан Сергеевич!
— Слушаю, Саша.
— К Вам начальник юридического отдела.
— Пусть зайдёт.
Зашёл Пал Григорич, как мы его все знали. Очень ценный кадр, без мыла в зад залезет. Профи в своём деле. Не зря я ему такие бабки плачу.
— Богдан Сергеевич! – Грегорич довольно улыбался.
— Порадовать хочешь?
— Конечно. На акции холдинга, которые были получены гражданкой Сташевич незаконно, по нашему запросу и до решения суда наложен арест. Так что, Яна Сергеевна не сможет ими воспользоваться, а также продать или передать третьим лицам.
— Хорошо. Что с кабельным?
— С кабельным посложнее. Там местный прокурор вцепился.
— Что ему надо?
— Известно что. Через своего доверенного человека сказал, что претендует на половину акций завода, как минимум.
— А у него рожа не треснет? Ладно, будем с ним решать по-другому. Жадность фраера сгубила, так блатные говорят.
Потом вызвал начальника СБ.
— На прокурора, который рот своя раззявил на мой кабельный, найди компромат. На каждого человека можно найти компромат, даже на святого. Задача ясна?
— Ясна, босс.
— Работайте.
Через три дня мне на мобильный позвонили.
— Добрый день, Богдан Сергеевич! – Я узнал голос цивильного.
— Да, я. Что-то узнали?
— Есть кое-что. Приезжайте. Адрес Вы знаете.
Через полчаса был в уже знакомом кафе. Меня всё так же ждали в кабинете директора двое знакомых лиц. Поздоровались. Сел в кресло, посмотрел на них вопросительно. Цивильный усмехнулся. Положил на стол фото. Я смотрел. Какой-то незнакомый тип. Хотя что-то знакомое в его лице было.
—Это тот, кого ты ищешь. – ответил сиделец. – Ты оказался прав, он сделал пластику. Проверили мы по своим каналам пластические клиники. Вернее те, которые, сам понимаешь, немного серыми операциями промышляют. Но там по нолям. В итоге вышли на одного фраера, он раньше работал официально пластическим хирургом, в одной из серьёзных клиник, но его за какой-то косяк попёрли, да ещё бабла должен остался немеряно.
— Кому-то ухо от негра пришил по ошибке? – Я усмехнулся. Оба моих собеседника тоже засмеялись.
— Да хрен его знает. Он начал сам делать пластику, нелегально. Но мы опоздали, сам лепила зажмурился, вернее его зажмурили. Его квартира, где он делал операции сгорела, пожар там образовался. Шаришь? – Я кивнул, Лёха заметал следы. – Но, у Айболита тёлка была, ассистент или кто там она, не важно. Она, когда лепилу грохнули, сразу сообразила, явно не курица, хотя я удивлён, и смазала лыжи, в деревню к родственникам. Поэтому и осталась жива. Но самое главное у неё картотека лепилы осталась. Вернее, копии картотеки, то есть пациентов. Зачем он это делал, не понятно. Но у неё хранил копии, якобы на всякий случай, если с оригиналом что случится. Вот у неё и взяли фото.
— Вся информация на картах памяти была. – Вступил в разговор цивильный. – Это всё, что смогли найти. К сожалению, ни его нового имени, фамилии и прочих данных не знаем. И у него 100% новые документы.
— Это и так понятно! – Кивнул я. – Спасибо, вы мне очень помогли. – Посмотрел на одного из своих людей. – Отдай деньги.
Телохранитель отсчитал пять банковских упаковок стодолларовых купюр. Всего 50 тысяч.
— Богдан Сергеевич, - обратился ко мне цивильный, это много. Мы добыли информацию, но не установили, где он находиться.
— Это уже не имеет значения. Главное, я знаю, что он жив и как выглядит. А дальше дело техники. Я его найду. Спасибо!
После обеда приехал дядя Давид. Он в Москве уже несколько дней был, даже меня из тюрьмы встретил. Сообщил радостную весть, что на винтовку пришёл запрос с министерства обороны. Но тогда предметно разговаривать не стали. Сейчас он принёс бумаги, ознакомится, подумать и прочие организационные вопросы порешать. Сидели с ним до вечера. Потом поехали к моим родителям, они нас ждали. Ужинали в беседке, когда у отца зазвонил мобильный.
— Але?.. Да я… Здравствуй Сергей… Я тебя услышал дружище, через час будем у вас. Жди нас и не глупи. – Отец нажал «отбой» и посмотрел на меня.
— Серёжа? Что-то случилось? Кто звонил? – Встревоженно спросила мама.
— Сташевич Серёжа звонил. Яна в реанимации при смерти. Надо Алису оттуда вывозить. Ей угрожает опасность. Просил нас с Богданом приехать к ним. Его личный самолёт будет через час. Богдан, у тебя же загранпаспорт на месте? Шенгенская виза открыта?
— Да открыта.
— Собирайся.
Сташевич выглядел не очень. Я знал, что он и так был ранен в живот. А тут ещё до кучи и дочь в реанимации, и внучка непонятно где. Мой отец и Сташевич пожали друг другу руки.
— Что-то Сергей ты не очень хорошо выглядишь. – Сказал мой отец отцу Яны, пожимая ему руку.
— Ты тоже старина далеко не как огурчик.
— Стареем.
Увидел, как моя мама обнялась с плачущей матерью Яниславы. Когда все собрались вместе, родители. Как мои, так и Яны посмотрели на меня.
— Я всё понял. Где Яна лежит? – Сташевич назвал больницу в Лондоне. – А Алиса где может находится?
— В доме у Роберта. – Ответил Сташевич и протянул адрес. – Богдан самолёт тебя будет ждать. Всё готово к вылету. Надеюсь, с паспортом и визой у тебя всё в порядке?
— Есть, всё нормально.
Со мной полетели двое моих людей. Находясь уже в полёте, думал о дочери и Янке. Забрать дочь я мог. Сташевичи мне дали документы, удостоверяющие, что они, по мимо их дочери, являются единственными родственниками Алисы. Хотя это могло не проканать. Алиса гражданка Великобритании. И в случае чего, её могли отдать в приют, а потом в приёмную семью, тем более она являлась, в случае смерти Яны, богатой наследницей. Другое дело, если Янислава выживет. Не знал, как буду смотреть ей в глаза. Она то, уверен, опять будет смотреть на меня взглядом невинной овечки.
Наконец аэропорт Хитроу, Лондон. Из аэропорта сразу поехали в Королевский национальный ортопедический госпиталь, где и лежала Янислава. Там попытался выяснить насчёт состояния Яниславы, как ко мне подошли двое полицейских в гражданке. Это были инспекторы из Скотланд Ярда. Стали выяснять, кто я и откуда? Да мать их. Пришлось объяснятся. Представился доверенным лицом родителей пострадавшей. Ознакомил с нотариальной доверенностью, сообщил, что только что прилетел из Москвы. Инспекторы свое дело знали туго. Всё проверили. Связались с посольством и аэропортом. Где им всё подтвердили. Только после этого, мне разрешили поговорить с лечащим врачом. Янислава находилась в тяжёлом состоянии. Попросил разрешение посмотреть на неё. И вот я в палате. Янка была бледная, сильно похудевшая с тёмными кругами под глазами. Она была в коме.
— Её состояние ещё осложнено беременностью, понимаете? – сказал мне врач.
— Какой беременностью?
— Десять недель.
— Десять?
— Да. Два месяца.
Новость меня шокировала. Я стал считать. Получалось, Яна могла носить ещё одного моего ребёнка. Твою дивизию! Смотрел на неё. Давай девочка моя, выбирайся, тебе теперь за двоих нужно стараться.