– А мама как узнала?
– Учительница настучала ей, заметила нас. Стерва! – фыркнула Марина, прикусив губу. Я хотела еще поспрашивать, но тут входная дверь хлопнула, и послышались тяжелые шаги. Видимо Ванька пришел. Алушина вдруг выпрямила спину, заправила за ушко прядь, которая скользнула ей на лицо. Казалось, она подобралась вся в ожидании чего-то или кого-то. Нет, я и раньше замечала, как ученица поглядывала в сторону брата. Ваня у меня симпатичный парень. Жаль, что кроме своей Кристины никого не замечает. Вбил себе в голову глупость и страдает от этого.
– Я сейчас вернусь, повторяй домашнее задание, – сообщила Марине, а сама решила заглянуть в комнату к брату. Алушина правда поникла сразу, тяжело вздохнула.
Ванька же наоборот никого и ничего не стеснялся. Ему кто-то позвонил, и он практически на всю квартиру затеял разговор – довольно громко. Так, что я не подслушивала. Просто кое-кому говорить надо тише.
– А что если я возьму в долг и поставлю ставку? С выигрыша отдам. Да! Мне нужна крупная сумма, от двух до трех тысяч баксов. Понимаю. Ночная ставка сработала отлично, пятьдесят кусков в плюсе.
Я стояла возле комнаты брата и пыталась вразумить, о чем он вообще. Неужели опять тотализатор? Да как у него вообще принимают ставки, ему восемнадцати нет. С другой стороны, если все нелегально, то и проблем с возрастом нет. Господи! Я прикрыла рот ладонью, пытаясь дышать глубоко. Во что этот дурак лезет?
Минуты через две Ваня закончил странный диалог и я шмыгнула к нему, прикрыв за собой дверь. Встала у входа, глянула на мелкого, который уже вполне себе не мелкий, а взрослый широкоплечий парень. Будущий мужчина.
– Чего? – спросил брат, усаживаясь на кровать. Глянул косо в мою сторону. Так, будто ему не терпелось скорей остаться одному. Я подошла и села рядом. Диван-книжка скрипнул, напоминая о своей старости. Мы накрывали его зеленым пледом, чтобы как-то скрыть потертости и ветхость, однако звуки выдают.
– Что за суммы? О чем ты говорил по телефону?
– Подслушивать не хорошо, – буркнул Ваня, поднялся и подошел к окну. На нем были черные спортивки с белыми полосками по бокам, аплечи обтягивала поношенная олимпийка.
– Я и не подслушивала, ты кричал на всю квартиру.
– В субботу будет тотализатор. Мне нужна крупная ставка, чтобы выиграть нужную сумму. – Сухо ответил брат, разглядывая улицу через стекло.
– Тебе же нет восемнадцати, как ты можешь участвовать в этом?
– Уль, какая ты наивная, – усмехнулся Ванька, кинув на меня взгляд через плечо. В его глазах так и читалось: иди, погуляй, незнающая фома. Я может и не знала, но нутром чуяла – ничем хорошим не закончатся игры с деньгами. В конце концов, варианты проигрышей никто не отменял.
– И все-таки, – настаивала.
– Нелегальный тотак: если за тебя замолвят словечко важные люди, то ставку примут и от пятнадцатилетнего. Были бы бабки, как говорится.
– Остановись, не влезай в это, – я тоже встала. Подошла к брату, коснулась его руки, думала обнять, но он резко оттолкнул. От него так и веяло недовольством.
– Я сам знаю, что делать, а что нет. Мне не три года, Уль. Да и не факт, что прокатит с займом. Но в этот раз мелкие ставки не берут, – вздохнул грустно брат. Провел ладошкой по лицу, словно безумно устал, словно носил тяжелую ношу на плечах.
– Вань, а если проиграешь? Как будешь отдавать кредит?
– Во-первых, мне еще никто ничего не дал. Во-вторых, там верняк. Я все просчитал. А в-третьих, вали-ка к своей ученице, дорогая сестрица. Уже вот где твоя опека сидит.
Глава 10 – Ульяна
Ругаться с Ванькой я не стала, зато решила поговорить с матерью. В конце концов, она должна заниматься воспитанием сына. Он собирается влезать во что-то очень нехорошее, где ее глаза? Не факт, конечно, что он послушает. Ваня сейчас в том возрасте, когда мир кажется разноцветной зеброй со стороны друзей, и серым пятном со стороны взрослых. Но она – мать. К родителям обычно прислушиваешься. По крайне мере, я всегда старалась прислушиваться.
Однако разговор вышел скудным. Мама вернулась домой почти в девять, запевала утренней пташкой, кружилась по комнатам. От нее несло сладкими духами и табаком. Видимо в зале для курящих сидела. Я выждала законных полчаса, пока мать сходит в душ, переоденется и пойдет на кухню чаевничать. И тут уже подкатила с претензией.
– Ваня собирается брать кредит для участия в нелегальном тотализаторе! – обрушила правду ей на голову. Хорошо, брата дома не было. Он ушел к другу в плойку резаться.
– Кредит? – мама сидела на стуле. Кухня у нас маленькая, особо не протолкнуться, здесь троим одновременно уже тесно. Стол квадратный возле окна, прям у самой батареи, два стула по бокам. У стенки холодильник, печка, раковина и одна кухонная ячейка. В квартире странная планировка: три просторных комнаты, свободная ванная с туалетом и узкая кухонька.