Женщина вскрикнула от неожиданности. Но она быстро поняла, что стрельба ведется только по Майклу, который был отличной мишенью.
Она продолжала кричать, видя, какая баталия разыгрывается вокруг. Женщина осознавала, что именно она — главная добыча повстанцев и нужна им живой.
Эй Джей предприняла последнюю попытку спастись и кинулась в стремительный ледяной поток, вызвав этим замешательство как у Майкла, так и у боевиков.
Горная река влекла ее за собой. Эй Джей старалась плыть к ближайшему берегу, преодолевая напор течения. Она уже не чувствовала своего тела, когда в брызгах воды и мареве рассвета сознание покинуло ее...
Придя в себя, вся мокрая и продрогшая, она смотрела на человека, опустившегося возле нее на одно колено. Его рука поддерживала ее голову. Эй Джей поняла, что нахлебалась воды. Она приподнялась, покашливая и моргая, и продолжала неотрывно смотреть на его спокойное уверенное лицо, освещенное первыми лучами солнца.
В этом лице причудливым образом сочетались черты типичного янки и признаки латинских корней. Четко очерченный рот и тонкий, красиво изогнутый нос вполне могли принадлежать жителю как. Новой, так и Старой Англии, а вот такие скулы и такие влажные глаза здесь, в Латинской Америке, типичны для местных жителей.
— Вот и хорошо, — довольным голосом заключил Майкл Уэст и помог Эй Джей подняться на ноги.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
— Как вам удалось спасти меня? — спросила лейтенанта Уэста Эй Джей и, силясь улыбнуться, растянула дрожащие от холода губы.
Офицер улыбнулся в ответ.
— Мы оба наглотались воды. Удивительно, что в реке еще что-то осталось, мисс Келлехар. Если бы я все время не заставлял себя думать о ваших ножках, точно потерял бы сознание.
— Слава моим ножкам! Для вас они оказались спасением, — подхватила его шутку женщина.
— Ну что же, пора продолжать наше многоборье. Мы бежали, плыли, теперь настало время продираться сквозь джунгли, ибо здесь нам не дадут сесть на вертолет. Вы в состоянии использовать свои славные ножки, чтобы добраться до границы? — осведомился Майкл, помогая Эй Джей подняться.
— О, — выдохнула она с усилием. — Могу лишь сказать, что очень постараюсь. Я тренированная. В колледже занималась бегом и плаваньем, — известила она спасателя.
— Навыки пригодились, — констатировал офицер.
— Кто бы мог подумать, что они пригодятся именно в такой ситуации, — пробормотала Эй Джей, в одночасье вспомнив, что ей пришлось пережить в продолжение семи последних суток.
— Тогда оставшийся нам путь мы преодолеть сможем, леди, — ободрил он женщину.
— Не зовите меня так официально, — попросила его Эй Джей.
- Как скажете, мисс Келлехар,— отозвался Майкл Уэст — И простите мне ремарку относительно ваших потрясных ног. Но ваши намокшие брюки, если мне будет позволено оправдаться, не оставили мне шанса думать о чем-то другом.
— Я это уже поняла, лейтенант Уэст. Но раз уж мы продолжаем обсуждать мои ноги, почему бы вам не звать меня Эй Джей? И я могла бы звать вас по имени, офицер. В сложившихся обстоятельствах официальность представляется мне нелепой. Давайте все нелепое упраздним, — дружелюбно предложила Майклу миссионерка.
— Готовясь к этой операции, я думал о вас исключительно как о волонтере христианской миссии по фамилии Келлехар. Мне не удосужились сообщить, что речь идет о даме, и я все это время был убежден, что стану спасителем солидного господина с намечающимися залысинами, а не обладательницы длинных и спортивных ног, — признался лейтенант Уэст.
— Реальность вас шокировала, офицер?
— Отчасти, мэм. Еще немного порадовала, но все же больше смутила. Поэтому я буду звать вас мэм или мисс Келлехар. Это действует отрезвляюще.
— Ну, как хотите, лейтенант. Как хотите...
— Теперь будем держаться леса, — решительно заявил Майкл. — Надеюсь, вас не очень легко смутить?
— Почему вы спрашиваете? — удивленно произнесла Эй Джей.
— Потому что, прежде чем продолжить, передвижение, нам придется проделать ряд профилактических процедур, — пояснил, военный.
— Ерунда, — сказала, стуча зубами, продрогшая женщина. — Согреемся во время быстрого перехода. Еще до полудня одежда станет сухой.
— Если бы все было так просто. Подумайте сами, что бы вы сказали в подобной ситуации, будь в нее вовлечен кто-то из ваших близких.
- Сказала бы: прибавь темп, если не хочешь, чтобы тебя сцапали, — задорно парировала Эй Джей.
— Нет. Вы бы сказали: скидывай вещички и разводи огонь. Поверьте мне, мисс Келлехар, поскольку я более вашего компетентен в вопросах спасения жизней. Считайте, что мы выполняем инструкцию.
— Намекните, лейтенант, в какой инструкции прописано, что гражданский, обязан раздеться по приказу офицера особого подразделения? — упрямо проговорила Эй Джей.
— Ух ты! — воскликнул Уэст. — Стыдливость, бесспорно, красит женщину, но никак не заложника. Так что вам придется сбавить тон, мисс Келлехар. Что же касается меня, то я уже определился. Мы обязаны обработать наши раны.
— У меня их нет.
— У меня есть, — поставил ее в известность лейтенант.
— Поступайте, как знаете, офицер. Вы солдат. Что вам светские условности...
— Остановимся здесь, — перебил ее Майкл.
Он снял с плеч походный рюкзак и расстегнул его. Лицо и тон офицера в одночасье переменились. Место общительного шутника занял невозмутимый командир, который сказал:
— Приступайте. Мои требования обоснованы ситуацией, и я заставлю вас их выполнить, мэм.
— У вас есть аптечка? — удивилась Эй Джей, следя за каждым движением офицера.
— Ручаюсь, бросившись с отвесной скалы в воду, вы не избежали ударов. Судя по тому, что вы спокойно передвигаетесь, переломов нет. Но ушибы и ссадины наверняка есть, — сухо пояснил лейтенант.
- И?
- Вы сами еще недавно утверждали, что без надлежащего ухода сестре Марии-Елене грозит гибель. При такой жаре любая рана может принести большие неприятности, — более раздраженным тоном проговорил Майкл.
— Но вы тоже могли получить повреждения, когда спасали меня.
— Совершенно верно, мисс Келлехар. Я осмотрю, вас, а вы меня, и если возникнет необходимость, обработаем раны, — изложил свой план военный. — Я точно знаю, что ранен в ногу. Вот кровь. Можете убедиться.
Майкл на глазах у опешившей женщины стал расстегивать рубашку, ремень, брюки.
Эй Джей старалась не смотреть на мужчину, как идиотка, и не хлопать ресницами в изумлении, а принялась исследовать содержимое его аптечки, куда в изобилии натекла речная вода.
— Достаньте антибактериальную мазь, — подсказал офицер, спуская брюки.
— Ой, — невольно вырвалось из груди Эй Джей, однако Майкл даже бровью не повел. — Это пулевое ранение! — воскликнула она, увидев в верхней части бедра, ближе к тому месту, которое зовется ягодицей, обожженную и кровоточащую глубокую рану.
— Не страшно. Кость не задета. Но обработать придется. Этот выстрел прибавил мне решительности, и я прыгнул вслед за вами в реку.
— Больно? — спросила Эй Джей, обрабатывая рану обеззараживающим средством.
— Симпатичный будет шрамик. И место отличное, чтобы хвастать им. Буду рассказывать сослуживцам, как длинноногая миссионерка лечила этот лакомый участок плоти...
— Не болтайте, офицер. Я не хочу причинять вам боль сознательно, — осадила шутника женщина.
— Вряд ли вы в состоянии причинить вообще кому бы то ни было боль, — уверенно произнес военный.
— Кровь не останавливается, - посетовала она.
— Это из-за жары. Не возитесь. Достаточно, мисс Келлехар.
— Помолчите-ка, герой. Можете вы помолчать немного? — раздраженно прикрикнула на него женщина. — Я уже поняла, что вы крутой. Но если кровь хлещет, это непорядок. В конце концов, огнестрельное ранение — не рядовая царапина. И то, о чем вы говорите «не страшно, кость не задета», я бы назвала большой опасностью. Рана обширна.