Заворачиваю в ванную. Там картина маслом. Разбитый флакон из-под жидкого мыла, которое медленно растекается по испанской плитке, и это недоразумение, пытающееся собрать осколки.
Увидев меня, девчонка напрягается. Втягивает голову в плечи. Слегка отшатывается в сторону и ускоряется.
— У-м-м, — снова пищит.
— Чего еще?
Она отрицательно качает головой, а потом выпрямляет руку, по паре пальцев которой тонкими струйками стекает кровь.
— У меня что, кровь? — смотрит на перепачканную кожу.
— Давай сюда, — дергаю ее на себя, но она падает в мои руки уже без сознания.
11
Ксю
Пойти помыть руки было предлогом задержаться еще на пару минут. Устроить своим хаотично работающим мозгам передышку и на бегу состряпать новый план действий. Только придумывать ничего не пришлось. Моя «удача» вовремя подсуетилась сама. Стеклянный дозатор с жидким мылом выскользнул из рук и разлетелся на мелкие куски от удара о дороженную плитку с красивым узором.
Я собирала осколки и даже не почувствовала, как порезалась. Уже потом, когда увидела кровь, все поплыло. Это всегда происходит по одному и тому же сценарию: резкое понижение кровяного давления, дефицит кислорода, мир крутится волчком и бах — мозг запускает защитный механизм. Пара секунд, и я не чувствую никакого дискомфорта, тело слабеет, и я очень быстро погружаюсь во тьму.
Никогда не думала, что гемофобия* сыграет мне на руку.
Соколова не проняли слезы. Ни одна из моих уловок не сработала. Кажется, его вообще ничего не может разжалобить. Бесчувственный чурбан, одним словом. Даже как-то обидно.
Вообще, я привыкла, когда мужчина ведет себя иначе. Проявляет заботу и уважение, так, как это делает мой папа. Всю жизнь у меня перед глазами был прекрасный пример сильного и доброго мужчины.
Соколов такими качествами не наделен от слова совсем.
Денис кажется мне злым. Заносчивым. Уверенным, что ему дозволено абсолютно все. Это вызывает отторжение. Хотя то, как он поступил в кабинете этого Дамира, впечатляет.
Может быть, поэтому я испытываю стыд. Ведь хочу использовать его в своих целях. Получается, я от него не отличаюсь?!
Значит, я — Ксения Зайцева, врушка и лицемерка? Сердце болезненно сжимается. Становится так паршиво.
Прихожу в себя уже лежа на диване. В нос ударяет резкий, неприятный запах. Меня насильно вытягивают на поверхность из моего кокона спокойствия.
Знаю, что, когда попаду домой, а точнее к Ваське, до утра погружусь в самокопание.
Когда открываю глаза — вижу Дениса. Не то чтобы он сильно обеспокоен, но хотя бы не раздражен.
— Очухалась? — убирает ватный диск.
Киваю и тянусь рукой к спинке дивана. Подтягиваюсь, пытаясь сесть, но меня слегка ведет в сторону. Голова все еще тяжелая. Паршивое состояние. Подобное я испытываю после дневного сна.
— Прости, — растираю щеки, и они моментально приобретают красноватый оттенок, — у меня так всегда от вида крови. Я сейчас уйду.
Поднимаюсь на ноги не без труда. Соколов стоит от меня примерно в метре и никак не реагирует на мою реплику. Абсолютно. Ну вот как можно быть таким толстокожим?
Мои планы рушатся один за другим. Может быть, стоит отказаться от озвученной Юльке идеи? Денис — сложный человек. Мнительный. Недоверчивый. Вряд ли он вообще кого-то близко к себе подпускает.
Мне вдруг начинает казаться, что я просто барабаню в закрытую дверь. Ни одна из моих выходок его не проймет. Даже если я наизнанку вывернусь.
Огибаю огромный полукруглый диван и спешу к двери. Обуваюсь, застегиваю молнию на куртке прямо до подбородка и, подхватив сумку, тянусь к ручке.
Я чувствую его взгляд. Он прикован к моей спине. Денис за мной наблюдает.
Ладно, последний раз, была не была. Расслабляю ноги и подаюсь чуть вбок. Так чтобы со стороны это выглядело неожиданным рывком. Словно меня ведет от головокружения.
Считаю про себя до пяти. Ровно столько времени проходит, прежде чем я слышу за спиной грубый голос:
— Дай сюда сумку, я тебя отвезу.
Он забирает у меня вещи и надевает кроссовки. В лифте молчит. Пялится в экран смартфона. А у меня язык чешется о чем-нибудь поболтать. Я всегда считала свою общительность плюсом, но в данный момент она кажется мне минусом.
Едем мы тоже в полной тишине. Соколов барабанит пальцами по рулю в такт играющей мелодии. Что-то клубное, с басами.