— С приездом!
— Благодарю. Здесь очень красиво, но и... шумно, — она оглянулась на проходящую мимо шумную компанию.
Их глаза снова встретились. В его, карих с золотистыми искорками, она не видела ни капли того знакомого, пронзительного синего цвета. Но сходство в чем-то другом было пугающим. Первым опомнился Максим, словно почувствовав ее смущение.
— Да и молодежь мотается, то на роликах, то на велосипедах... Вот и ты... с первого дня чуть не покалечилась... Обещаешь быть осторожнее?
В его тоне была такая легкая, ненавязчивая забота, что у Елены сжалось сердце. Она давно не слышала ничего подобного.
— Обязательно... — прошептала она, и ей самой ее голос показался каким-то сонным, завороженным.
ГЛАВА 5
Елену меньше всего беспокоило, что она чуть не попала под колеса. Ее целиком поглотило странное, почти мистическое ощущение, вызванное человеком, сидящим рядом. Максим находился так близко, что она чувствовала исходящее от него тепло и легкий аромат морского воздуха и чего-то еще, свежего и древесного. От этого соседства сводило скулы и перехватывало дыхание. Сильнее всего она боялась, что не выдержит и разразится слезами прямо здесь, на глазах у незнакомца, или, что еще хуже, в порыве безумия кинутся ему на шею.
«Несправедливая жизнь! — пронеслось в голове. — Словно издевается надо мной! Будто проверяет на прочность!» Она мысленно сжалась в комок, пытаясь отгородиться от нахлынувших чувств. Другая часть ее, рациональная, пыталась успокоить: «Ну, нельзя же столько времени любить того, кого уже давно нет в живых... Пора отпускать. Пора жить дальше».
— Что-то не так? Ты по-особенному на меня смотришь, — мягко заметил Максим, и в его голосе не было ничего, кроме легкого любопытства.
Елена вздрогнула, словно пойманная на чем-то запретном.
— Нет, извини, просто ты очень сильно мне напоминаешь одного человека, — выдохнула она, тут же пожалев о своей откровенности.
— И кого же, если не секрет? — он наклонился чуть ближе, и его взгляд стал пристальным. — Только не говори, что я на супруга твоего похож... Прости, я сразу не разглядел... обручальное кольцо.
Его слова прозвучали как удар хлыстом. В ушах внезапно появился оглушительный шум, мешающий соображать. Она посмотрела на свою руку и с ужасом увидела, что ее пальцы действительно нервно теребят тоненький золотой ободок на безымянном пальце левой руки. Предательская привычка, оставшаяся с тех времен, когда это кольцо значило все.
«Как он угадал? Это просто мистика не иначе!» — закружилось в голове. Она чувствовала себя абсолютно голой, разоблаченной.
— Я... я всегда так делаю, когда нервничаю, — натянуто улыбнулась она, понимая, что из нее никудышный партизан, выдала себя с потрохами совершенно незнакомому человеку.
— Удивительно… — протянул Максим, и в его глазах мелькнуло что-то неуловимое. — А где же муж?
Вопрос прозвучал как нож в незажившую рану. Елена отвернулась, чтобы он не увидел предательских слез, выступивших на ресницах. Горло сжалось.
— Погиб в аварии почти два года назад, — проговорила она, глядя куда-то в сторону моря, в уходящую за горизонт полосу света.
— Соболезную, — его голос прозвучал формально, и ей почему-то показалось, что без настоящего участия. А затем последовал вопрос, который заставил ее внутренне сжаться: — Но ты…
— Что я? — резче, чем хотелось, спросила Елена.
— А почему до сих пор ты носишь обручальное кольцо?
Это было уже слишком. Слишком личное, слишком бесцеремонное вторжение в ее боль. Елена почувствовала себя словно на допросе, и это вызвало волну раздражения. К счастью, собеседник, словно почувствовав ее дискомфорт, сменил тему. Его тон снова стал легким и непринужденным.
— Лена, а давай поужинаем где-нибудь. В благодарность за твоё спасение, — предложил он, и в его взгляде заплясали веселые чертики.
От такой наглости у Елены чуть глаза на лоб не полезли. Спасение? Это он о велосипедистах? Она едва не рассмеялась.