Вся ситуация снова показалась ей нереальной, словно сцена из чужого кино. Этот жест был старомодным и удивительно трогательным. После секундного колебания она легонько взяла его под руку, и они направились в ресторан.
Максим оказался блестящим собеседником. Он рассказывал забавные истории из своих путешествий, курьезные случаи из жизни, и Елена смеялась от души, забыв о своей настороженности. Он умело вел беседу, задавал вопросы, внимательно слушал, и постепенно она начала расслабляться. Правда, она не могла не заметить его взгляд — открытый, заинтересованный, временами откровенно пожирающий. От этого взгляда по коже бежали мурашки, и внутри все сжималось в приятном, но тревожном предвкушении.
— Я почему-то сначала приняла тебя за местного… — призналась она за десертом.
— Хм… Интересно, что навело на эту мысль? — он откинулся на спинку стула, с интересом наблюдая за ней.
— Ты загорелый и… — Елена замялась, чувствуя, что краснеет. — Ну, не знаю! Ты просто выглядишь... как здесь свой.
— Нет, уж… Договаривай! — он подался вперед, его глаза смеялись.
— Забудь! — она смущенно отмахнулась салфеткой, чувствуя себя снова юной и кокетливой.
— Лена, я теперь не усну… Буду гадать, — сделал он трагическое лицо.
— Мне всё равно! — хитро улыбнулась она, наслаждаясь этой игрой.
— Ты жестокая… — констатировал он, но в его глазах не было никакой обиды, лишь веселье.
— Кто бы говорил! Шантажист несчастный! — парировала она.
Они еще долго шутили и болтали за кофе. Электричество, пробегавшее между ними, было почти осязаемым. После ужина Максим предложил прогуляться по вечерней набережной. Воздух был теплым и ласковым, шум прибоя — умиротворяющим, а огни города отражались в темной воде, создавая романтическую атмосферу.
И вот, в тени высоких пальм, Максим остановился. Он нежно провел пальцами по ее щеке, взял за подбородок и мягко, почти несмело, поцеловал в губы. От неожиданности Елена инстинктивно отпрянула. Ее сердце упало и застучало с бешеной силой.
— Ох, Максим… Не надо, — прошептала она, отступая на шаг. Ее губы горели, а внутри все переворачивалось.
— Извини, но твои губки манили меня весь вечер, — не сводя с ее рта темных, ставших серьезными глаз, прошептал он.
— Всё как-то… Слишком быстро, что ли. Послушай, я не готова. Сразу к такому, — она с трудом подбирала слова, чувствуя, как ее предательское тело жаждет повторить этот поцелуй, а разум отчаянно сопротивляется.
— Отпуск имеет свойство заканчиваться, — мудро заметил Макс, и в его словах прозвучала неприятная для нее правда. — А что тебе мешает?
— Ничего. Но… — она глубоко вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. — Я старомодна. И я чту моральные принципы. К тому же… Во мне еще живут воспоминания. Очень яркие.
Максим удивленно приподнял одну бровь. В его взгляде читалось явное непонимание. Как можно продолжать хранить верность призраку? Человеку, которого нет и не будет?
Елене стало не по себе. И не только от его взгляда — вечерний воздух внезапно показался прохладным, и она почувствовала легкую дрожь.
— Я лучше пойду к себе в номер, — решительно сказала она, переходя на «вы» и мысленно выстраивая дистанцию.
— Ты уверена, что хочешь уйти? — его голос снова стал низким, соблазняющим.
— Да… Прости… Надеюсь, что ты понимаешь… — она не знала, что еще сказать. Она ведь даже не знала, женат ли он, свободен ли он по-настоящему. А бросаться в омут с головой без любви, да еще и с первым встречным — это было не в ее правилах.