Я подняла платье. Чёрное. Лаконичное. Самое приличное, что она могла положить. Хотя оно на тонких бретелях, с глубоким вырезом на спине.
На ноги пришлось надеть туфли на каблуке. Ведь Оля и тут постаралась. Черные лодочки здесь совсем не уместны.
— Оля, ты просто чудовище в каблуках, — прошептала я.
В платье я чувствовала себя обнажённой. Открытой. Слишком женщиной.
Я провела руками по бёдрам, ощущая, как тонкая ткань почти не оставляет простора для фантазии. Платье обнимало талию, ложилось мягкими линиями по груди и спине. Слишком изящно. Оно не оставляло шанса спрятаться, стать незаметной, раствориться в фоне, как я привыкла.
Волосы мне пришлось распустить, не хотелось, чтобы на мою спину кто-то глазел, но и собранные в привычный пучок — портили весь образ. Тяжёлые, густые, они падали волнами до середины спины.
Я посмотрела в зеркало — и не узнала себя.
Высокая. Кожа — светлая, матовая, почти прозрачная в вечернем свете. Глаза — серо-зелёные, в этом отражении казались глубже. Щёки чуть раскраснелись, будто от стыда, что так выгляжу.
Я протестовала. Внутри всё сжималось: это не я. Это не то, как я привыкла быть. Я — про удобство, про логику, про дела, а не про взгляд на себя в зеркале. Я — не про внимание, не про флирт, не про соблазн.
Но протест уступал. Медленно, без крика. Он уставал.
Ну хорошо. Один вечер. Только один. Не для кого-то. Для себя. Чтобы просто быть, и посмотреть, выдержу ли я себя такую.
Я открыла косметичку с таким же выражением лица, как будто это был сейф с оружием массового поражения. Никогда не умела краситься, и тем более — для таких случаев. Но зеркало у окна светило честным мягким светом, и я решила — без фанатизма.
Немного туши — буквально два штриха, чтобы взгляд стал глубже. Я старалась не дрожать рукой: нервничала. Потом — прозрачный блеск. Лёгкий, почти невидимый. Только чтобы губы не были совсем сухими.
— Всё. Хватит, — сказала себе вслух и резко захлопнула футляр. Я всё ещё чувствовала себя переодетой актрисой в чужой роли, но отступать было поздно.
Когда я подошла к основной веранде, вечер уже был в разгаре.
На широкой террасе стояли невысокие столики — круглые, с тонкими ножками, накрытые льняными скатертями. В центре каждого — свечи в стеклянных колбах и миниатюрные букеты в стиле «дорого, но сдержанно». Повсюду официанты в чёрных жилетах сновали с подносами. Фужеры с белым и розовым вином, закуски на шпажках, тарталетки, канапе, устрицы, мини-карпаччо. Гламурный аперитив на фоне леса. Играла живая музыка — саксофон вплетался в вечер, будто шептал.
Первым меня заметил Костик. Он стоял в углу с бокалом шампанского и какой-то бизнесвумен с брошью в форме ягуара.
— Марина? — Он поднял брови и, бросив извиняющийся взгляд своей спутнице, направился ко мне. — Ты просто… ты вау. Я даже не сразу узнал.
Я улыбнулась, не зная, как отреагировать.
— Это не я, это всё Оля, — выдохнула я, поправляя бретельку и инстинктивно пряча плечи. — Она хитро подложила мне чемодан с «неожиданностями».
— Да она гений, — хмыкнул он. — В этом образе ты можешь подписывать любые контракты, даже если в них ноль смысла.
Я рассмеялась, но внутри чувствовала себя неловко — как будто ношу чужую кожу. Всё было слишком: туфли, платье, свободные волосы, лёгкий блеск на губах. Это не была я, но и я тоже. Какая-то версия себя, которую я позабыла когда-то.
Мы подошли к столу, за которым уже сидели наши коллеги с бокалами вина и в удивительно раскованном настроении. Атмосфера была почти камерной: кто-то шутил, кто-то обсуждал итоги дня, кто-то наслаждался атмосферой.
Под светом гирлянд и мягкой музыкой из глубины сада вечер приобретал какую-то уютную лёгкость — как будто мы не участники серьёзной международной сделки, а старая команда друзей, сбежавшая на день из реальности.
Но взгляд сам собой скользнул туда — к панорамной части веранды, где на фоне озера и ночного неба стоял Марк.
Чёрный костюм сидел безупречно — подчёркивая мощные плечи, прямую осанку, уверенность. Белая рубашка — расстёгнутая на одну пуговицу больше, чем позволил бы себе любой из присутствующих. Ни галстука, ни спешки. Только абсолютное внутреннее спокойствие.
Он стоял, слегка отклонившись назад, одну руку засунув в карман, другую — с бокалом — подняв почти до уровня подбородка. Словно что-то взвешивал. Или — ждал.
Рядом с ним — Аскар. Улыбается, жестикулирует. Ему весело, он расслаблен. Сделка прошла успешно, и он явно доволен собой. С другой стороны от Марка — Назима. Её голос звенел — яркий, как звон бокалов, будто она пыталась удержать его внимание на себе. И со стороны они смотрелись... гармонично.