Я вижу, как что-то происходит внутри неё. Бой. Между тем, чтобы отступить — и тем, чтобы рискнуть. И, может быть, впервые она боится не того, что кто-то причинит ей боль. А того, что она сама захочет кого-то слишком сильно.
Левицкая зашла под грудь.
Я подплываю еще ближе, почти касаясь ее плеча. Вода теплая, играет между нашими телами. Ее лиф, прилипший к влажной коже, рисует на ее груди призрачные очертания сосков, чуть темнее, чем окружающая их бледная кожа. Абсолютная свобода, подчеркнутая мягким покачиванием на волнах.
Мой взгляд скользит по изгибам ее тела, задерживаясь на нежной коже живота, почти незаметно переходящей в изгиб бедер. Возбуждение нарастает, словно прилив, затапливая меня с головой. Друг в штанах бунтует не на шутку, пульсируя и напрягаясь под мокрым материалом. Я пытаюсь дышать ровно, контролируя себя, но это становится все сложнее.
Ее красота, ее естественность, ее полная незащищенность в этой игривой водной стихии — все это действует на меня как сильнейший наркотик. Я намеренно задерживаю взгляд на ее сосках, слегка сжавшихся от холодка воды. Они выглядят невероятно чувственными, уязвимыми, приглашающими к нежному прикосновению. Мысль о том, чтобы дотронуться, пронзает меня, словно электрический разряд.
Она немного поворачивается, и я вижу, как луна, пробиваясь сквозь воду, освещает её волосы, распущенные и мокрые, обрамляющие лицо тонким вечным кружевом. Она глубоко вдыхает, и я вижу, как ее грудь легко поднимается и опускается.
В этот момент меня пронзает осознание того, насколько близко мы сейчас находимся друг к другу, насколько хрупкой и уязвимой она выглядит в этом моменте.
Я слышу, как моё сердце колотится, как кровь бурлит в жилах. Это чувство — смесь страха и непередаваемого желания.
— Что? — спрашивает она, глядя на меня. — Почему ты так… смотришь?
— Потому что я не могу иначе.
Я делаю шаг. Вода вокруг нас тихо плещется, но сейчас тише только наши голоса. Остальное замерло.
Я поднимаю ладонь — медленно, даю ей время отпрянуть.
Она не отступает.
Пальцы касаются её щеки. Теплая. Нежная.
Она замирает — не дышит. И я уже не контролирую. Потому что это она.
Взгляд. Её пухлые губы. Я наклоняюсь. Осторожно. Почти касаясь.
Остановись, Марк. У тебя были десятки женщин. Ты умеешь держать себя в руках. Но не с ней.
Я целую её. Не глубоко. Не с напором. Сдержанно. Почти почтительно. Как будто я прикасаюсь к чему-то запретному.
Как только она отвечает на мой поцелуй, мне срывает крышу. Её губы, сладкие и влажные, словно лепестки редкого цветка, раскрываются навстречу. Ответный поцелуй нежный, робкий, но в нём – целая вселенная невысказанных чувств. Я ощущаю лёгкое дрожание её тела, прикосновение, которое проходит сквозь кожу, проникая прямо в душу.
Остановиться уже невозможно. Всё то хладнокровие, вся та выверенная дистанция, которую я тщательно выстраивал вокруг себя, рушится в прах. Мои руки, словно сами по себе, начинают скользить по её спине, чувствуя нежную, гладкую кожу. Пальцы задерживаются на изгибе её талии, обводят ее округлые ягодицы, впиваясь в мягкость. Она издает тихий вздох, и я понимаю, что она откликается на мою ласку. Я поднимаю руки выше, осторожно касаюсь её волос, чувствуя их шелковистую мягкость.
Я чувствую вкус её губ, легкий привкус чего-то сладкого, и это дополняет волшебство момента. Её руки обнимают мою шею, пальцы вплетаются в мои волосы, притягивая меня ближе.
Это не было про нежность. Это было про жажду, про голод, который копился слишком долго. Как будто всё внутри меня сжалось в один импульс — взять её, почувствовать, вгрызться в этот момент до последней капли.
________________________________________________
Спасибо, что читаете!
Если вам понравилась глава — ставьте ⭐ звёздочку, пишите комментарий, делитесь впечатлениями.Ваша поддержка вдохновляет и греет невероятно сильно!Глава 9. Марина
Почему именно он? Почему вдруг так? Мы столько раз били друг друга словами, словно щитами — каждый — свой. Он всегда был для меня каменной стеной, неприступной и холодной. Я — колючей, раздражающей, та, кто не даёт дышать. Мы недолюбливали друг друга. Или, по крайней мере, так мне казалось.
Я не знаю, когда это начало меняться. Может, я просто устала от этой борьбы. Может, он устал от того, что я для него — постоянное раздражение, которое он не может выкинуть из головы. Но почему теперь, когда я открываю глаза — он смотрит на меня иначе?
Он не мой тип. Никогда не был. Но почему я теперь готова сдаться? Почему каждая мысль о нём заставляет меня дрожать, даже когда я пытаюсь себя убедить, что это не так?
Я боюсь, что если позволю ему войти, он увидит меня настоящую — со всеми шрамами и страхами. И что тогда? Что если он отвернётся?