«Бойкая сука», — выдохнул Айзек, успевая схватить девушку за лодыжку и дернуть. Она тоже упала, едва успевая выставить руки, чтобы не разбить свою кукольную мордашку. Мужчина рывком поднялся. Боль, адреналин от нелепой борьбы и возбуждение. Дикий коктейль.
Оксана попробовала пнуть его, но Айзек увернулся. Мужчина согнулся, морщась от боли в боку. Бабы… За свою шкуру готовы бороться как бешенные медведи. Ему потребуется время, чтобы вспомнить, когда в последний раз его так отделывали.
Мужчина схватил девушку за шею, заставляя встать на ноги, и грубо впечатал ее в стену. Она зажмурилась и обнажила зубы.
— Я заплачу, — выдохнула Оксана, когда Айзек придавил ее собой. Так близко, что он улавливал запах ее тела. И страха. — Больше, чем Ольховский.
Блондин улыбнулся.
— У тебя ничего нет, — Айзек глубоко втянул воздух возле ее шеи. Член готов был прорвать брюки, так сильно он завелся. Какая-то девчонка, почему с ней хотелось быть диким зверем? А ведь он может себе это позволить. Все равно для Оксаны уже все кончено. — И я не бросаю заказы после оплаты.
Айзек с удовольствием впился губами в ее плечо, его руки прижимали предплечья девушки к стене, чтобы она перестала его бить. Ее кожа… чуть солоноватая из-за выступившего пота, но все равно сладкая. Словно молочный шоколад с морской солью. Зубы вцепились в бретельку лифчика, оттягивая ее, до треска ткани.
— Отлично, — Оксана улыбнулась. Расслабилась под ним, заставляя Айзека насторожиться. — Сделаем это. Потрахаемся. Давай, мальчик. Ты такой сильный, мощный. Настоящий мужик, любая потечет, — мужчина продолжал целовать ее шею, поднимаясь выше, к уху. — Давай, малыш…
Айзек чуть отстранился.
— Девочка. Этот прием работает с психами, — на его лице вытянулась гадкая ухмылка. Бойкая овечка, даже с мозгами. Что-то смыслит. Жаль, что этот ее «удар» пришелся мимо цели. — У меня нет потребности тебя унизить. Или сломить. Я не какой-то больной извращенец. Я просто собираюсь тебя трахнуть, — легкий укус за мочку уха. Айзек почувствовал, как артерия на шее Оксаны бешено бьется. — Потому что хочу. И могу. Поверь, я буду только рад, если ты не станешь сопротивляться.
Словно по приказу, девушка вновь попробовала дернуться, в очередной раз ударить, атаковать его. Но Айзеку хватало его массы, чтоб пригвоздить Оксану к стене. Он потянулся к ее трусам. Тонкое кружево оказалось легко разорвать, девушка только приглушенно зашипела, когда натянутая ткань врезалась в кожу.
— Хотя, может, если ты мне отсосешь… После… — он быстро поцеловал плотно сжатые губы и, не сумев проникнуть языком в этот желанный ротик, укусил девушку за губу. — Мы что-нибудь придумаем.
— Ублюдок, — девочка шипит, как настоящая гадюка. Но Айзеку все равно. Его мысли оказались сконцентрированы на ее горячей киске. Оксана пыталась сжимать бедра, только Айзек был сильнее. Его пальцы с нетерпением дотронулись до ее складок, протискиваясь к заветной дырочке. Мужчина собственным лицом почувствовал, как стыд опалил щеки Оксаны. И уже предвкушал, как у нее пройдет первый шок, и девчонка ринется сопротивляться вновь.
— Meine Schlampe[1], - простонал Айзек, когда пальцы погрузились в ее узкую щелку. — Я насажу тебя на свой член. И поимею. Просто потому что хочу.
«Хочу до потери пульса», — мужчина приподнял девушку и опрокинул ее на стол. Она снова кричит и пинает его. Плевать. Айзек поймал ее ноги, и развел в стороны, устраиваясь между ними. Ее бедра сжимали его талию, в попытке вытиснуть мужчину от себя, руки обрушили на мужчину новые удары. Пощечины, кулаки, царапанье. Но Айзек терпел, пока расстегивал свою ширинку, чтобы обнажить член. Облизнув свои пальцы, мужчина быстро смочил сначала головку, затем растер влагу по всей длине, оттягивая кожу к самому основанию.
— Нет, — воскликнула Оксана еще раз, когда твердый стояк уткнулся в ее вход. Завертелась, в последней попытке увернуться от неизбежного. Не помогло. Айзек одним толчком вбил свой член в девушку. На полную длину, довольно прикрывая глаза.
«Оксана…» — мысленно протянул Айзек. Такая узкая, горячая. Тугая сучка, которая своими сокращениями практически выдаивает его член. Откуда в нем столько злости и необузданности? Он трахал эту девушку так, словно впервые в жизни добрался до женского тела.