— Если билеты принесешь, то милости прошу, — подруга разводит руками, а затем добавляет. — Но это только один раз, и то, чтобы забрать мою подругу.
— А без нее бы я не пошел, — Марк оставляет поцелуй на моей макушке.
— Какие вы милые, я не могу, — снова восторгается подруга, глядя на нас через телефон.
— Кстати, с наступившим Новым годом, — поздравляет он, смотря на меня таким взглядом, от которого по телу бегут приятные мурашки и кружится голова. — Но нам пора. Пока.
— Пока, голубки, — кричит Полина, а потом резко продолжает. — Дашка, адрес скину сообщением, жду тебя.
Эти слова — последнее, что я слышу из динамика, когда Марк нажимает отбой. В квартире повисает тишина, слышны только наши с парнем звуки биения сердец. Он задерживает на мне взгляд, а затем улыбнувшись, не спеша наклоняется ко мне ближе, целуя нежно и так чувственно. В первые секунды, когда он находит мои губы, я не отвечаю, но стоит парню притянуть меня к себе ближе, я полностью теряю над собой контроль и целую его.
Последняя неделя нас не просто сблизила, она показала, что иногда нужно отпускать тяготящие мысли из своих голов и просто наслаждаться временем. Я знаю, дальше будет разговор, исход которого до сих пор мне не известен. Наверное, я слишком трусливая, чтобы первой начать его. Может я просто не готова к ответам? Мне настолько было хорошо несколько этих дней, что я держусь за них, как за спасательный круг. Рядом с Марком становится неважно ничего. Когда мы наедине, у нас не существует никого кроме друг друга.
И в этот момент, внутри меня закрадывается сомнение. А что, если в этом и есть проблема? А что, если все, что между нами закончится, стоит только выйти из этой квартиры? Что тогда?
— Я слышу, как ты громко думаешь, — шепчет Марк мне в уголок рта. — Дашуль, перестань так делать.
— Я ничего не делаю, — выдыхаю я.
— Посмотри на меня, — приказывает он, останавливая процесс. — Даша, посмотри на меня.
— Смотрю, — мы встречаемся взглядами почти черных глаз.
— О чем ты думаешь?
— Ты сейчас об этом хочешь поговорить? — неуверенно спрашиваю я, приподнимаю голову навстречу ему.
— Да, — его голос звучит ровно.
— Ни о чем.
— Не обманывай меня, — Марк легонько щипает меня за бок, заставляя вскрикнуть. — Я вижу, как это «ни о чем», тебя съедает.
— А что будет дальше? — закусываю нижнюю губу.
— В плане? — парень продолжает опираться на свои руки, смотря на меня сверху.
— Между нами? — выдавливаю я с глубоких вздохом.
— Смотря, что ты хочешь.
— Я не знаю, — от его пристального взгляда, эти слова слетают с моих губ быстрее, чем я успеваю придумать нормальный ответ. — А что ты хочешь?
— А нет, так не пойдет, Дашка, — он усмехается. — Я первый задал вопрос.
Я нервно сглатываю и закрываю глаза, пытаясь понять, что я хочу на самом деле. С Марком мы до сих пор не обозначали напрямую статус наших отношений и это меня очень волнует. Может я и не знаю, чего хочу, но я знаю, чего я боюсь. Боюсь окончательно окунуться в то, что происходит между нами и не выбраться без разбитого сердца. Мне нужно спросить и обозначить, но в то же время я вряд ли хочу услышать ответ.
— Дашка, — зовет меня из темноты голос Марка. — Ты долго думаешь.
— Прости, — выдавливаю я.
— Ну, вот снова, — он закатывает глаза. — Когда ты уже перестанешь все время извиняться?
— Не знаю, привычка, наверное.
— Очень плохая привычка, — парень наклоняется ближе и целует меня в кончик носа. — Давай отказывайся от нее.
— Попробую.
— Попробуй.
Не в силах подобрать нужные слова и ответить на вопрос, я поднимаюсь на локти и накрываю губы Марка своими. Он отвечает поцелуй так быстро, что я не успеваю опомнится, как его руки уже ласкают меня. Его язык и пальцы дарят моему телу истинное наслаждение, заставляя мое лицо краснеть снова и снова.
— Иди ко мне, — голос у Марка низкий и дразнящий. Я не сопротивляюсь и иду к нему, оставив все вопросы на потом.
Марк
Эти пару дней стали лучшими днями в моей жизни. Я бы прожил с Дашей всю жизнь, так и не выходя из квартиры. Мне сносит крышу от того, какой в постели оказалась Дашка. Такой ласковой, внимательной, послушной и податливой. Я никак не могу насытиться ею. Я без ума от ее изгибов и аромата, способного заполнить меня всего целиком.
Всю дорогу до нового места проживания Дашиной подруги, мы едем молча, взявшись за руки. Я чувствую, между нами в воздухе повис вопрос, но не она и не я, не готовы озвучить его вслух.
Я честно пытался отогнать от себя все возникающие к ней чувства, даже какое-то время держался от нее подальше, но все стены и преграды внутри меня рухнули, стоило только услышать ее грустный голос. У меня до сих пор руки сами сжимаются в кулаки, когда я вспоминаю до чего довел Дашу ее бывший, и в каком состоянии она пришла ко мне. Врезать бы ему по-хорошему, но я уверен, Дашка этого точно не оценит.
Я знаю, это вопрос времени и одни из нас все равно начнет этот разговор. Будь мое право, я бы вообще его не поднимал. Нам ведь и так хорошо вместе. Зачем о чем-то говорить и вешать ярлыки?
Но мне страшно признаться самому себе, но я боюсь ответа Даши. А что, если она просто не готова к отношениям? Скажу за себя, я понял, что просто не хочу больше без нее. Без ее улыбки, нежной кожи, светлых волос и доброго сердца. Сама того не понимая, она изменила меня и мои принципы. Мысль о серьезных отношениях мне уже не кажется такой ужасной. И только рядом с Дашей, я чувствую, что хочу попробовать. Но хочет ли она?
Дашка только недавно рассталась с придурком бывшим, повстречавшись почти три года. Это большой срок. А что, если она пока больше не хочет вступать в отношения? А что, если они ей просто не нужны?
Выехав на территории жилого комплекса, мы останавливаемся возле одного из шести четырнадцатиэтажных бело-серых домов. Современная постройка, огромная благоустроенная территория для прогулок и разного вида отдыха, вместительная парковка, детские и спортивные площадки, даже дорожка для бега есть.
— Заеду за тобой после тренировки, — говорю я и привлекаю Дашу для поцелуя. Я никогда не устану ее целовать в эти нежные, полные губы.
— Хорошо, — улыбается она, отрываясь от меня.
Что мне делать? Я же окончательно поплыл. Эти темно-карие глаза и эта очаровательная улыбка не дают мне покоя до самого ледового дворца, вновь и вновь всплывающие у меня в памяти. Я не замечаю, что улыбаюсь до последнего момента, пока, войдя в раздевалку, не встречаюсь с пару любопытных взглядов.
— Дружище и я тоже рад тебя видеть, — откликается Илья, обнимая меня, когда я подхожу к своему месту рядом с ним. — Но чует моя задница, я тут не причем. Что случилось?
— Почему обязательно должно что-то случится? — во весь рот улыбаюсь я, отвечая на дружеские объятия.
— Да потому что ты это ты, — говорит Мороз, надевая тренировочную форму. — У тебя так просто не бывает.
— Колись, что случилось? — просит капитан. Я оглядываю раздевалку, народу совсем мало. Только я, Илюха, Мороз и браться Власовы, которым до нас совершенно нет дела.
— Я походу влюбился, — признаюсь я, кидая спортивную сумку на сиденье.
— А Даша-то в курсе? — усмехается друг. Вот за что я его люблю, он понимает меня без всяких дополнительных водных. Он и Мороз единственные из всей команды кто знает, что происходит между мной и Дашей. Я совершенно не люблю трепаться об отношениях, но им и не нужно ничего говорить, они и так все видят.
— Еще нет.
— Ты чего-нибудь понимаешь? — спрашивает Илья Мороза, скрещивая руки на груди.
— Неа, — отзывается тот.
— Вот и я нет, — друг качает головой. — А значит нам нужны пояснения.
— Что вы хотите услышать? — негромко произношу я, доставая одежду из своей сумки.
— Так, — капитан серьезно смотрит на меня. — Тебе она нравится? — я киваю. — Возможно, ты даже влюблен? — я снова молча соглашаюсь. — Вы вместе?
— Да, то есть не знаю, — поправляю я сам себя. Две пары любопытных глаз в ожидании продолжают вопросительно смотреть на меня. — Что?
— Давай по порядку, — первый говорит Мороз. — Почему ты не знаешь? Что произошло между вами?
— Мы отпраздновали Новый год вдвоем, — начинаю я, но друг меня перебивает.
— С родителями то есть?
— Нет, вдвоем, только я и она.
— Не понял, — он удивленно приподнимает бровь. — Вы же должны были все вместе у твоих родаков праздновать? Или я что-то путаю?
— Все так и было, — я сажусь на скамейку, поднимая на них глаза. — Точнее все сначала так и было, а затем я поругался с отцом, — чувствую на себе взволнованный взгляд Ильи.