Обвинения были сняты с Илая Купер в тот же день, но медики все же пригодились, потому что едва был оглашен вердикт, силы покинули подсудимого.
- Спасибо, сынок! Я не знал, ничего не знал, даже не подозревал, что ты.... Все это ради меня! - торопливо говорил Илай, позабыв о всякой гордости, в то время когда его укладывали на каталку.
- Я знал, папа. Береги силы и не сведи мои старания к нулю, нам многое нужно будет обсудить. Мне понадобится твоя помощь, так что, отлежишься у Роджера в клинике.
- Конечно, конечно..., - закрыв глаза от облегчения, Илай нехотя отпустил руку сына и прикрыл глаза, чтобы не выпустить навернувшиеся слезы.
Когда поднявшаяся суета схлынула, и Бенедикт остался с сестрой стоять в коридоре перед дверями зала, усталость и облегчение накатили с новой силой и оба рассмеялись, как вдруг совсем рядом промелькнуло знакомое лицо.
- Доктор Ванмеер?!
Разрываясь между необходимостью сопровождать отца, и задать очевидный вопрос о причине пребывания Альберта в столь странном для него месте, ввели Бенедикта в ступор.
- А, Бенедикт! Здравствуйте!
С мягкой, приветливой улыбкой мужчина протянул руку для рукопожатия.
- Не ожидал Вас здесь встретить?
- Взаимно, доктор Ванмеер? Что-то серьезное?
- Очевидно, да. Я здесь в качестве свидетеля. Всплыли очень неприятные факты, относительно деятельности сотрудников нашего центра в отношении донорских органов.
- Слушания пройдут здесь, во втором зале?
- Да.
- А против кого будете давать показания? Если, конечно, это можно Вам разглашать.
- Слушание будет открытое, обвинение хочет дать делу широкую огласку. И, если честно, я сам до сих пор в растерянности, но чего кривить душой, ожидал подобного исхода, - вежливый тон доктора очень искусно скрывал его неприязнь к сложившейся ситуации, но тем не менее мужчина держался весьма достойно. - Обвиняется мой непосредственный подчиненный и как оказалось, главная улика была у меня одного на руках. Грегори Паунд. Как оказалось, за ним пристально наблюдали с того момента, как он перевелся из больницы Джона Хопкинса в Балтиморе. Улик, практически не было, только косвенные, а совсем недавно мы провели совместную операцию моей пациентке и та скончалась, но как ни странно за пару дней до этого подписала согласие на донорство. Я ассистировал доктору Паунду и то, что показалось моим коллегам случайностью, была попытка отследить цепочку, по которой действуют торговцы органами. Как видите, удалось! Грег буквально прирезал несчастную женщину в операционной, а записи хирургического вмешательства внезапно исчезли с сервера и только у меня, на руках оказалась копия. Вот уж иронию судьбы!
- Сочувствую.
- Не стоит. Я рад, что этого мерзавца привлекут к ответственности. Это заставило меня о многом задуматься.
- Хоуп в курсе?
- Нет! К чему ее расстраивать. Последние дни она сама не своя была. Не хочу ее....отвлекать, - на последнее слово доктор Ванмеер сделал акцент и печально улыбнулся. - Кажется, девочка, которую Хоуп оперировала пошла на поправку.
- Луиза?!
- Да, она. В детском отделении все на ушах стоят. Чудо! Не иначе, - впрочем, столь радостную новость Альберт сообщил по прежнему задумчиво и печально. Кажется, события с его преемником окончательно выбили хирурга из равновесия.
- Я обязательно завтра навещу ее. Вот только , не знаю застану ли Хоуп на месте. Может предупредите ее?
- Бенедикт, ее лучше оставлять в неведении по этому поводу. Фактор внезапно действует на ее оглушающе, а нет более продуктивного пути восприятия моей дочери, как беседовать с ней, полностью выбив ее из колеи. Боюсь, что мне пора идти. Рад был Вас видеть, Бенедикт.
- Взаимно, доктор, - спохватившись, Бенедикт еще раз пожал руку и проводил взглядом вереницу новых лиц, которая медленно перетекала из коридора в зал номер два, в середине процессии заметив осунувшееся лицо Грега Паунда, который брел с обреченным видом и с наручниками на запястьях. Он не смотрел по сторонам и глядя только себе под ноги прошел с отрешенным видом в зал суда.
- Бенедикт! - Шерил позвала брата, явно поторапливая его.
- Удачи Вам, Альберт.
- Спасибо.
Окрыленный успехом столь запутанного дела, Нэд, как и многие люди на его месте, потерял долю бдительности и проницательности, которыми мог похвастаться. А потому от его внимание скрылось, насколько удрученно выглядел доктор Ванмеер, которого обвинения коллеги, явно не могли настолько сильно выбить из равновесия.
Гигантская связка разноцветных воздушных шаров с героями детского мультсериала во всех возможных ипостасях с трудом втиснулась в дверной проем палаты и только после продолжительного копошения из-за нее показалось лицо Бенедикта.
Палата за эти дни заметно преобразилась и являла собой очевидный контраст. На «половине» Лулу только добавилось несколько новых приборов, из-за чего уплотнился сложный неравномерный узор, который составляли трубки и провода. На половине Сэма, царил идеальный порядок и казалось, если притронуться к постели, то незамедлительно послышится хруст чистого белья.
Девочка спала и чего невозможно было не отметить сразу — улыбалась во сне. Луиза самостоятельно дышала, о ее трудностях свидетельствовали лишь темные круги под глазами — ребенок заметно похудел.
- Нэд, как я Вам рада! - разительная перемена случилась и с обликом Роуз, которая, будучи не в силах сдерживать свою радость, по-свойски обняла «штатного волонтера».
- Вы не представляете, как с рад, что все, наконец, обошлось, - сказал он шепотом, закрепляя охапку шаров в углу палаты.
- Нет, ну, вы посмотрите! - недовольный и звучный голос старшей сестры Стоун тут же заставил его обернуться. - Только порядок навели. Одну гирлянду снять. Каких сил стоило! И теперь еще полсотни шаров. Я Вы знаете сколько гадости они выделяют?
Бенедикт хотел было уже возразить, но тут прищурился и замер, словно его пронзила догадка.
- Что-то случилось? - он глянул сначала на Роуз, а потому на Грейс.
Сняв с плеча сумку, он достал фотоаппарат, намереваясь сделать снимок, который завершит его незапланированный фоторепортаж, со столь логичным и счастливым финалом.
- Мистер Купер! Это вам не фотостудия! - возмутилась Грейс и опять в ее голосе послышался некий надрыв, будто вся эта полу ругань была только ширмой.
Бесшумно запечатлев счастливый момент, Нэд просмотрел несколько кадров и скривился. Зря он захватил пустую койку, слишком неуместные мысли начинали бродить в голове.
- А что с Сэмом?
Простой вопрос разом заставил обеих женщин замереть, что Бенедикт легко списал на больничную суеверность и подозрительно восприятие слова «хорошо».
- Все вопросы к доктору Ванмеер, - отчеканила Грейс, деловито записывая какие-то данные с наклеек, прикрепленным к технике.
- Отлично! Она у себя или носится по отделению?
- В конференц - зале, что напротив часовни, сейчас проходит заседание дисциплинарной комиссии. Знаешь где это?
- Да, найду. Спасибо, Роуз! Я еще забегу, если Вы не против!
- Нэд, ну, что ты! Конечно, я буду рада!
Чтобы ненароком не разминуться с Хоуп, Бенедикт пробежал по лестнице вприпрыжку, даже не скрывая своего радостно-дурашливого настроения.
Немного пришлось поплутать, но в скором времени нужный поворот был преодолен, а в глаза бросился легкий бедлам, который творился в аккурат перед распахнутыми дверьми часовни, являющейся главным ориентиром. От туда выносили как-будто бы разломанные деревянные скамьи и высокий долговязый мужчина с пасторском облачении, складывал в кучу обломки. Около двойных дверей, чуть поодаль топталась доктор Шуст. Они приглушенно и нетерпеливо говорила с кем-то по телефону.