Также я рассказал своему другу про Джесс, которая лежала несколькими этажами выше.
— Поверить не могу, что она это сделала, — признался я.
— Марк, может это прозвучит странно с моей стороны, но мне кажется, что вчера я видел очень похожую девушку, когда меня везли на процедуры, и она не была похожа на ту, что порезала себе вены.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Только то, что это была Джесс.
Вероятнее всего ему показалось. Я думаю в этой больнице достаточно много симпатичных девушек со светлыми волосами.
Я попрощался со своим другом, и отправился к Джесс.
— Я очень рада, что ты пришел.
Я слегка улыбнулся и сел на стул точно так же, как в прошлый раз. Я не собираюсь убирать эту дистанцию между нами. Мы знакомые, не более того.
— Это тебе, — я вручил ей пакет с фруктами.
— Мне приятно, что ты не забыл, что я люблю персики. — она достала пакет с персиками.
— Ну на потерю памяти я не жалуюсь, — констатировал я. — На самом деле я зашел не надолго, просто спросит как твои дела.
— Дела уже лучше. Сегодня приходил психолог, посоветовал больше общаться с дорогими мне людьми. — Я тебя не заставляю, но была бы рада, если бы ты зашел еще завтра.
— Ладно.
Если ее состояние от этого улучшится, я зайду завтра на минут пятнадцать ее навестить. Ну а сейчас я с ней прощаюсь и покидаю палату.
Из-за нашего нового гостя домой возвращаться не хочется совсем. Я написал смс Ханне, что заеду еще навестить Эмили. По пути я заехал в магазин и купил для нее ее любимый мармелад, а для мамы ее любимые эклеры. Я очень надеюсь, что они еще не знают про то, что сделала Джесс.
Дома царила гармоний. Мама и отец сидели на кухне и пили чай, обсуждая всё на свете. Эмили сидела в гостиной и смотрела мультфильм, а Молли, я думаю сидит в своей комнате. В доме даже запах изменился, скорее всего это из-за того, что мама снова начала печь.
— Марк, как я рада, что ты заехал, — мама заметила меня первая. — Дай я тебя обниму.
Я обнял маму в ответ. От нее очень вкусно пахло мандаринами.
— Будешь мандариновый пирог? — спросила она и отправилась на кухню. На моих руках уже была Эмили. Как же она выросла после последней нашей встрече. Раньше я не замечал, что дети так быстро растут, ведь я практически каждый день был рядом с ней.
Отцу кто-то позвонил, а Эмили убежала в свою комнату, чтобы принести свои рисунки.
— Марк, я знаю, что ты не любишь, когда я спрашиваю про Джесс, но это правда? Это правда, что она порезала вены?
Орландо безумно большой город, но как же быстро распространяются слухи.
— К сожалению, да.
— Какой ужас, — с дрожью сказала она. — Это совсем на нее не похоже.
Она права. Даже я до сих пор не могу поверить, что она сделала такое с собой.
— Ты с ней разговаривал об этом?
— Конечно разговаривал, мам. Но есть ли в этом смысл?
Я тяжело вздохнул. Где-то глубоко в душе я до сих пор зол на Джесс, что она так поступила со мной. Это не значит, что я жалею обо всем, но наше общение сейчас я считаю бессмысленным. От этого никому из нас не будет легче.
— Когда ты был маленький, ты всегда подбегал к незнакомым людям и спрашивал как их зовут. Я никогда не понимала, зачем ты это делал и какой был в этот смысл, и знаешь, что ты мне ответил?
Я усмехнулся.
— Мне не нужен смысл, чтобы сделать так, как я хочу, — вспомнил я эти слова из детства.
— После этой фразы я тоже перестала искать смысл во многих вещах, и ты не поверишь, жить стало намного легче.
Я не стал говорить маме, что моё общение с Джесс держится только на том, что в её содеянном есть моя вина.
Когда Эмили спустилась с кучей своих рисунков, я отправился в гостиную, чтобы посмотреть каждый из них. Моя маленькая художница с гордостью рассказывала про каждый свой рисунок. В ней явно есть потенциал к рисованию. У каждого рисунка есть своя история, и я решил, что нужно отдать ее на подготовительные занятия по рисованию. В группе она будет лучшая, я уверен.
Я взял несколько ее рисунков, чтобы показать воспитателю по рисованию. Посмотри, что скажет человек, который больше меня разбирается в этом.
По пути домой я заехал за пиццей. Вечерний просмотр фильмов с Ханной всегда проходит под вкусную пиццу.
— Вкуснейшая паста карбонара готова, — с гордостью сказал Рик.
— Я ненавижу карбонару, — скривился я.
— Я знаю, поэтому я ее сделал, — ухмыльнулся он.
— А я купил пиццу с морепродуктами, — мой козырь стоял на кухонном столе.