В панике я оттолкнула Графа от себя, тяжело дыша.
– Что Вы себе позволяете? – выкрикнула я. – Что за выкрутасы?
– Понравилось? – спросил он легкой ухмылкой. Позер! Он-то даже не запыхался, а лишь стоял, улыбаясь, поправляя отворот рубашки, который я чуть не оторвала.
– Нет!
Сердце колотилось, голова шла кругом. Я огляделась вокруг. Мы стояли в крошечной комнатке с низким потолком. Стены, пол – все было обшито грубым, потемневшим от времени деревом, никогда не знавшим краски. Одного единственного окна с лихвой хватало, чтобы осветить скудную обстановку. Здесь не было и намека на роскошь, что царствовала в остальном замке. Тут были лишь голые стены, и почему – то удивительной казалась чистота, царящая здесь. Ни пыли, ни паутины, а стекло в небольшом окне было начищено до прозрачности, и совершенно четко виделся купающийся в солнце зеленый лес. Рядом с окном стояла старая подзорная труба на треноге.
– Где мы?
– В западном крыле. Пешком долго, поэтому я решил, что мы с тобой слетаем.
Он пригладил рукой слегка растрепавшиеся волосы и подошел к подзорной трубе. Тренога была настолько низкой, что даже мне нужно было бы вставать на колени, чтобы заглянуть в трубу. Граф же просто сел на пол, не жалея идеально скроенных брюк из какого-то безумно красивого темно-синего материала. Он сложил ноги по-турецки. Заглянул в трубу, сдвинул ее немного левее и посмотрел снова. Не отрываясь от телескопа, он махнул рукой, предлагая мне присоединиться к нему. И хотя я все еще была на взводе, но все же подошла и села рядом, скорее, из любопытства, нежели из желания угодить надменному павлину.
– Смотри. – сказал он и отодвинулся от телескопа. Я с сомнением посмотрела на него. – Ну же! – с нескрываемым нетерпением повторил он.
Я заглянула в трубу и увидела ту самую полянку, где еще несколько часов назад собирала цветы. Я узнала ее, и сомнений тут быть не могло.
– Я настроил телескоп так, чтобы ты смогла увидеть место, где стража нашла тебя. Здесь ты была?
– Да. Но…
– Это то место? – перебил меня Граф. – Уверена?
– Абсолютно.
– Вот, что я предлагаю – найди и покажи мне своего друга, и я отпущу тебя. Никто не пойдет следом, я обещаю. Если сможешь показать мне его, я отпущу тебя на все четыре стороны.
Я оторвалась от трубы и посмотрела на него. Лицо его было абсолютно серьёзным, и почему-то мне стало совершенно ясно, что он сдержит обещание.
– Вы должны пообещать, что и парня тоже не тронете.
– Какая забота… – тихо сказал он и в считанные секунды глаза его стали ледяными и надменными. – Ничего не случится с твоим другом. Я обещаю.
Он поднялся на ноги и мягкой, неслышной поступью прошел к маленькой двери в противоположной от окна стене. Я смотрела ему вслед, решительно не понимая, почему, как только речь заходит о Владе, он приходит в ярость. Ведь до сегодняшнего дня он даже не знал о его существовании, искренне веря в силу своего заклинания, и не подозревая, что в ЕГО лесу кто-то живет. Наверное, это и злило его. Узнать, что ты не так уж хорош в своем деле, что умудрился не заметить под носом человека, которого здесь быть не должно. Уязвленное самолюбие? Очень может быть, но честно говоря, мне так не казалось. Это было логично, но я не видела этого в нем. Гордыня его была какая-то ненастоящая, напускная. Театр одного актера. Только зачем пытаться казаться хуже, чем ты уже есть, тем более перед человеком, которого можешь обратить в скользкую жабу одним щелчком?
Он уже взялся за дверную ручку, как вдруг повернулся ко мне, и, сделав легкое движение рукой, сказал:
– А это тебе подарочек, чтобы ты не сомневалась в моем умении колдовать. – и скрылся за дверью.
Я продолжала сидеть на полу, не понимая, о каком подарке идет речь. Я задумалась, погрузилась в собственные мысли. За последние пару часов столько свалилось на мою голову, что она наотрез отказывалась складывать мозаику воедино. С самого утра все как-то не заладилось. Это похищение, Ирма со своей розовой комнатой и Косой, при одной мысли о котором внутренности сводило судорогой. Все наперебой убеждают меня, что человека, с которым я излазила пол-леса, делила ночлег, смеялась и которому давала невыполнимые обещания, в общем, моего друга, не существует. Дикость какая-то. Впрочем, суть нашего с Графом договора – найти, показать – и я свободна. Что ж, приступим.