***
Утром Ирма не пришла разбудить меня, как делала это обычно. Меня разбудили топот и постоянное бормотание, перемежающееся хихиканьем. Вероятно, беготня за моей дверью происходила уже давно, потому как иначе я бы и ухом не повела.
Я открыла глаза. Солнышко пробивалось сквозь тяжелые портьеры библиотеки, так и норовя прорваться сюда. Снова мимо дверей пробежали служанки, хихикая и бормоча о чем-то, что приводило их в щенячий восторг. Меня же это, как и любого, кого будят насильно, раздражало безумно. Я бросила взгляд на часы на каминной полке. Шесть сорок утра. Отлично! Я перевернулась на другой бок и постаралась снова уснуть, но топот небольшого поголовья юных газелей, лихо проносящихся за дверью, кого угодно мог свести с ума. Я стала подумывать, а не придумал ли Граф очередную забаву для любимой гостьи. Я совершенно легко представила себе, как он, шикарный и томный, сидит за своим огромным столом и тоном властелина мира приказывает своим горничным, устроить соревнование по скоростному бегу в коридоре, но обязательно в той его части, что примыкает к библиотеке. Форма одежды – свободная, начало в пять утра.
Окончательно потеряв настрой на сон, я поднялась с дивана. Надеясь, что мое гневное причитание будет услышано, я оделась и открыла двери. Никого. Ха. Я бы даже сказала «ха-ха». Ни единой живой души. Сговорились они, что ли? Я вышла, закрыла за собой дверь, и тут меня чуть не сносит с ног Анютка. Та самая, которую я впервые увидела с граблями в руках.
– Ой, Лера, простите, Бога ради, я Вас не заметила. – быстро затараторила она. На этот раз в руках у нее была стопка небольших полотенец, которые рассыпались по полу, когда она брала меня на таран.
– Все нормально. – сказала я, присаживаясь и помогая ей собрать ее ношу с пола. – Помочь тебе донести?
– Ой, что Вы?! Я сама! Ни в коем случае!
– Ладно.
Мы собрали гору полотенец и водрузили их обратно в ее хрупкие ручки. Я поняла, что подобные тяжести, очевидно, не были для нее в новинку, глядя на то, как она лихо перехватила огромную охапку, и налегке понеслась прочь, попутно извиняясь и желая мне доброго утра. Я не стала говорить ей, что утро мое уже не может быть добрым, и ее стараниями в том числе. Я стояла и смотрела на опустевший коридор, пытаясь проснуться, как вдруг меня осенило, что Анютка, будучи созданием искренним и бесхитростным, не смогла бы глаз отвести от "подарочка" Графа, но она на меня даже не посмотрела. Я потрогала свои уши и чуть не взвизгнула от восторга – они приняли прежний размер и форму. Ну что же, возможно, это утро еще можно спасти.
Я нашла Ирму на кухне. Она была в прекрасном расположении духа и напевала себе под нос незнакомый мотивчик. Увидев меня, она удивленно вскинула брови, а потом широко улыбнулась.
– Привет, дорогая. Что-то рано ты сегодня. Не спится?
– Очень даже спится. Просто сегодня в коридоре соревнование по скоростному топотанию.
– Не знаю, о чем ты, зайка.
– Что происходит? Почему с утра все носятся, как заведенные?
– А… Так сегодня же бал!
Теперь я удивленно вскинула брови и уставилась на Ирму в ожидании пояснений.
– Ты же не знаешь. – она достала огромных размеров кастрюлю откуда-то из под стола и водрузила ее на плиту, пыхтя и отдуваясь. – Каждый год к нам приезжают друзья. Строго говоря, это друзья Графа. Если быть совсем точной, то это и не друзья вовсе.
– Ну теперь все стало понятно.
Ирма засмеялась и продолжила.
– Все, кто приезжает на этот бал, по разным причинам считают Графа скорее покровителем, чем другом.
Я закатила глаза. Ирма отдала должное моему скептицизму, но все-таки возразила.
– Можешь мне не верить, но Граф хороший.
– И правда, с чего бы мне в этом сомневаться…
– У вас с ним не заладилось. Вы никак не можете… – она задумчиво подняла глаза, пытаясь отыскать подходящее слово, но, очевидно не найдя такового, махнула рукой. – Неважно. Люди, которые приедут сегодня, в разное время разными способами получили от Графа огромную помощь. И они приезжают сюда, чтобы отблагодарить его. Ну и поплясать от души.
Ирма налила мне чаю и достала, неизвестно откуда, чашу, в которой огромной горой громоздились свежеиспеченные кексы. От них по всей кухне разошелся удивительный аромат, а рот мой сразу наполнился слюной. Я втянула носом и взяла один кекс – он был еще теплым. Этого было достаточно, чтобы губы мои сами разъехались в счастливой улыбке. Ирма посмотрела на меня с материнской нежностью во взгляде, а потом, совершенно удивительно, но очень приятно для меня, наклонилась и поцеловала меня в лоб.