— Илья, убери от меня руки! — говорю я сквозь зубы.
— Но ты же упадешь, — нагло усмехается парень.
— Просто поставить меня на ноги, — убираю свои ладони от его груди.
Он, улыбаясь, выполняет просьбу и ставит меня на ноги. Я поправляю свой темно-серый джемпер и оглядываюсь по сторонам. Благодаря тому, что мы вышли на учебу раньше, чем основной поток, в университете еще не так много народу и мы с Лукиным стоим на лестнице одни.
— Перестань, улыбаться, — фыркаю я, откидывая свои темные волосы назад. — А то лицо треснет.
— А ты что переживаешь за меня?
— Больно надо.
— Ауч. Ты ранила меня! — он притворно кладет руку в район сердца.
— Отлично, — бормочу я и снова начинаю спускаться по лестнице.
— Ну, куда же ты от меня уходишь? — слышу я спиной его шаги.
— Илья! — сердито говорю я, продолжая идти. — Что тебе еще нужно от меня? Я сегодня не в настроении с тобой говорить.
— Давай еще раз переспим? — весело предлагает он, следую за ней.
— Конечно, нет, — я закатываю глаза. — Предложи это кому-нибудь другому. Меня это не интересует.
— Я только тебя хочу, — вальяжно отвечает он и по моему телу пробегают мурашки, но на этот раз приятные.
Улыбка почему-то сама появляется на моем лице, но я быстро ее прячу и останавливаюсь.
— Я тебя понимаю, — разворачиваюсь к нему лицом. — Но я этого больше не хочу, и ты…
— Хочешь, — перебивает Илья.
— Что?
— Я уверен, что ты хочешь это повторить, — в его голосе слышна твердость и непоколебимость.
— Нет.
— Малышка, — он делает пару шагов вниз по лестнице и подходит ко мне почти вплотную. Несмотря на то, что Илья стоит на одну ступеньку ниже, он все равно выше меня и мне приходится немного задрать голову. Я чувствую себя заколдованной под его взглядом зеленых глаз и поэтому не могу даже найти в себе силы сдвинутся с места. Я что не сопротивляюсь ему? Когда наши глаза встречаются, в них вспыхивает вызов. Илья отводит взгляд, чтобы пройтись по моему телу. Я уверена, что он вспоминает меня в новогоднюю ночь, и еле заметно улыбаюсь. На его лицо тоже появляется ленивая ухмылка, когда наши глаза встречаются. — Ты тоже этого хочешь.
— Нет, — но я чувствую, как мой собственный голос сомневается в ответе. Неужели я снова хочу повторить?
— Да.
— Нет.
— Тебя выдает твое прерывистое дыхание, безумный взгляд и я чувствую, как быстро бьется твое сердце, когда я к тебе прикасаюсь, — не угомонится парень.
— Давно хотела сказать, у меня проблемы с легкими, со зрением и сердцем, — быстро говорю я, — спасибо, что напомнил. Я обязательно схожу к врачу.
— Перестань сопротивляться своим желания, — по-доброму советуют он.
— Ты не можешь знать, что я хочу.
— Могу.
— Нет.
— Да.
— Илья! — стоит произнести мне его имя, как в голове сами по себе всплывают слова матери.
Или ты что хочешь, чтобы твоя внучка залетела от кого-нибудь недотепы и испортила себе жизнь?
Ни о каком ребенке сейчас не идет речь, да и Илья не недотепа, чтобы я о нем не думала, но почему-то эти слова въелись в мою голову и мое настроение падает окончательно, убивая всякое желание пререкаться с парнем.
— Что? — смеется он.
— Давай я еще раз тебе объясню, — удостоверившись, что мы одни, я продолжаю. — Первое — ты больше не предлагаешь мне переспать. Второе — то, что было между нами, не повторится. Третье — держись от меня подальше. Мне этого больше не нужно. Я доступно объясняю?
— Я не хочу этого принимать.
— А мне все равно, что ты не хочешь.
— Почему ты такая упрямая? — совершенно спокойно спрашивают он.
— Какая есть, — пожимаю плечами. — Я уверена, что такому привлекательному парню как ты, не составит труда найти другую девушку.
— Я так и знал, — самодовольно во все лицо улыбается Илья.
— Что знал? — хмурюсь.
— Ты считаешь меня привлекательным, а это значит, что я тебе все же нравлюсь.
— Боже, Лукин, — качаю головой, но губы сами ползут вверх. — Не придирайся к словам.
— Ладно, Максимова, — он еле ощутимо касается моего плеча своим. — Я тебя понял.
— Прекрасно.
— Но это не значит, что я отступлю, — он быстро целует меня в щеку и также быстро спускается вниз по лестнице.
— Лукин! — недовольно кричу ему в след.
— Пока, малышка! — улыбаясь, отвечает он. — Увидимся на играх.
Глава 6. Март. Илья
До конца решающего матча остается всего семь минут и Снегирь — наш нападающий получает удаление за толчок соперника клюшкой.
Сегодня на кону выход в плей-офф и нервы накалены до предела. Яр извиняюще смотрит на меня и опускает голову, бредя в бокс для штрафников.
— Ребята, не расслабляемся, играем в меньшинстве, — пытаюсь поддерживать товарищей по команде. Хотя у самого на душе черные кошки скребут.
Быть молодым хоккеистом в профессиональном лиге трудно, но еще сложнее быть капитаном. Это в первую очередь ответственность и ответ перед тренером и болельщиками. Как бы некоторые «старички» команды не сопротивлялись в начале моему назначению, но со временем они оттаяли и окончательно поддержали выбор тренера и большинства парней. В свою очередь я отдаюсь хоккею полностью, выкладываюсь как на тренировках, так и на играх, показывая пример.
Поднимаю голову на табло. 3:3. В голове крутятся тысячу мыслей и решений, если все же нам сейчас забьют, но заставляю себя откинуть все и настроиться на победу.
На нашу удачу мы отстаиваем меньшинство и не даем противнику закинуть шайбу в ваши ворота.
Судья назначает очередное вбрасывание у ворот соперника. Я его выигрываю и отдаю пас своему партнеру по команде — Паше Алексееву, но он не успевает даже нанести удар по воротам, как шайбу перехватывает команда соперников. Мы все стремимся в нашу зону, но ничего не успеваем сделать. Мощный удар их 65-го номера забрасывает нам шайбу.
На нашей скамейке слышны самые ругательные слова, которые только существуют. Парни расстроены, и я их понимаю. Неприятно, когда за пять минут до конца матча прилетает шайба при равном счете, а еще если матч решающий, неприятность перерастает в злость и досаду.
— Илья, — хлопает меня по плечу главный тренер — Николаич. — Наш видеотренер утверждает, что было положение «вне игры». Я делаю запрос, так что будь готов, если что на игру в меньшинстве.
Я молча киваю. Если наши видеотренера заметили офсайд, то я склонен им верить. Только в одном из десяти случаев они оказываются неправы, но сейчас очень надеюсь, что это не тот этот самый случай.
— Роман Николаевич? — подъезжает к нам главный судья. — Что-то хотели?
— Да, запрос на положение «вне игры» команды соперников, — спокойно отвечает ему наш тренер.
— Понял, — кивает мужчина и отъезжает на центр катка. — Внимание, главный тренер команды «Ястребов» берет запрос на положение «вне игры» перед взятием ворот.
Парни посматривают на меня с надеждой, а я стараюсь не обращать на них внимания и сохранять внешнее спокойствие. Но на самом деле сердце бешено стучит и пульс зашкаливает.
Тут всего два варианта. Первый — если это действительно офсайд, то все откатывается обратно к счету 3:3 и игра начинается заново. Второй — офсайда не было и нам будет выписан штраф две минуты за задержку игры, а это значит играть в меньшинстве, что уменьшить нас шанс отыграть одну шайбу, а затем забить еще одну.
— Ты сам-то чего думаешь? — тихо спрашивает меня Марк, сидя рядом.
— Честно, я вообще ничего не видел, — пожимаю плечами, гипнотизируя спины судей.
— Я тоже.
Когда главный судья кивает остальным и выкатывается в центр катка для объявления результата, я чувствую, как мое сердце уходит вниз.
— Внимание, — звучит твердый и уверенный голос. — После видеопросмотра определенно: было положение «вне игры». Взятие ворот не засчитывается.