– Извините, – сказала я Ксении, направляясь в прихожую.
Дверь открылась, и Александра вошла – усталой, отяжелевшей и немного нетвёрдой поступью. Её чёрное полупальто было расстёгнуто, кашне небрежно свисало с шеи, а галстук, всегда безупречно завязанный, съехал вбок. Одной рукой она прижимала к себе огромную охапку нежно-розовых роз, а в другой звякали ключи. Утомлённо прислонившись плечом к стене, она попыталась добросить их до тумбочки – не получилось.
– Упс, – сказала она. – Извиняюсь.
Я подобрала ключи и положила на место. До меня долетело лёгкое алкогольное амбре, смешанное с прохладным, еле ощутимым ароматом роз. Александра протянула мне руку.
– Лёнечка…
Я подошла и вложила в неё свою, и твоя сестра прижала её к щеке, закрыв глаза.
– Саш… А что, деловая встреча не состоялась? – спросила я с тревогой. – Что-то ты рано… В смысле – не задержалась, как предупреждала.
– Всё состоялось, – ответила Александра, потирая щёку о мою ладонь. – Просто пораньше начали. Всё прошло нормально, как надо. Просто отлично… Ты извини, солнышко, что я в таком виде. Не расстраивайся… Иногда, сама понимаешь, на таких встречах – приходится. Ой, возьми скорее розы… Это тебе, моя родная. С днём рождения.
– Спасибо, Саш…
Цветы перекочевали в мои объятия. Влажные от дождя лепестки прохладно защекотали мне подбородок, а Александра явно собиралась с силами, чтобы разуться. Кое-как пристроив огромную охапку на узкую тумбочку, я присела и расстегнула шикарные сапоги твоей сестры, перемазанные осенней грязью. Я достаточно насмотрелась на выпивающего отца, чтобы на всю оставшуюся жизнь заработать стойкую нелюбовь к пьяным, а потому видеть в лапах «зелёного змия» почти не пьющую Александру мне было вдвойне неприятно.
– Как ты доехала-то вообще? – спросила я.
Она небрежно и с какой-то усталой злостью сбросила сапог с одной ноги, попыталась проделать то же самое со вторым, но не получилось. Я помогла, стараясь не испачкать руки. Видно, Александра шла, не очень-то разбирая, куда ступает.
– На такси, Лёнечка… Я же не самоубийца, чтоб в таком состоянии – за руль… А машина – на стоянке, ничего с ней до утра не случится. Хм… А у нас гости?
Только сейчас Александра заметила на вешалке куртку Ксении. Хмурясь, она стащила кашне, бросила его на полку и, не снимая полупальто, направилась в комнату. Вся её усталость в один момент куда-то девалась: плечи расправились, походка стала угрожающе мягкой, как у тигра, подкрадывающегося к жертве. Я, готовясь к не очень хорошему развитию событий, устремилась следом.
– Добрый вечер, – вежливо улыбнулась Ксения, поднимаясь с дивана. – Простите за вторжение, я зашла только поздравить Лёню с днём рождения. А то она тут совсем одна сидит, грустит…
Глаза Александры, недобро блестя холодной амальгамой, прищурились. Похоже, сегодня она не собиралась быть учтивой: пресловутый «змий» снял в её сознании все барьеры и рамки приличий.
– Опять? Какого хрена ты лезешь к ней? – процедила она, приподняв верхнюю губу в агрессивном оскале. – Ты не понимаешь, что тебе тут нечего ловить? Не-че-го!
– Саш… Не надо, ладно? – попыталась я успокоить её. Голос мой прозвучал испуганно и жалко.
Взгляд Ксении тоже похолодел и скрестился со взглядом Александры, как клинок.
– Во-первых, никто ни к кому не лезет. А во-вторых, пусть Лёня сама решает, с кем и для чего ей общаться. Она свободный взрослый человек.
Александра плюхнулась на диван, запрокинув голову и закрыв глаза. Руки она раскинула в стороны по спинке.
– Да ради Бога. Я её свободы ничуть не ущемляю… Пусть общается с кем угодно… только не здесь. Это всё-таки моя квартира, и я имею право приглашать сюда только тех, кого хочу видеть. Ты в их число не входишь. – Александра наклонила голову вперёд, сверля Ксению тяжёлым взглядом исподлобья. – По-хорошему прошу: покинь помещение.
– Понимаю, я на чужой территории, – проговорила Ксения, поблёскивая колючими искорками в глубине зрачков. – И, соответственно, условия диктовать не имею права. Поэтому могу только попросить: не огорчайте и не пугайте Лёню. Всё-таки сегодня у неё день рождения.
– Спасибо, я в курсе, – хмыкнула Александра. – Я желаю ей только всего самого лучшего. И никак иначе.
– Хорошо, если так, – сказала Ксения. – Хоть в чём-то мы с вами солидарны.
Взгляд Александры тем временем остановился на картине. Пару секунд он был бесстрастным, но потом вспыхнул ледяным огнём гнева.
– А это что за мазня?
– Это мой подарок, – ответила Ксения спокойно. – Но я не считаю это мазнёй. Это работа очень талантливого художника.