– Он очень мне нравился. И ты не имел права заменять его на новый.
– Да, наверное, – вздохнул он. – Но я так боялся, что эта развалина остановится где-нибудь в самом неподходящем месте, и ты попадешь в аварию. Все не мог отделаться от преследовавших меня по ночам кошмаров, как тебя везут в больницу, а то и в морг.
– В самом деле? – поразилась Сэнди. – Почему же ты ничего не сказал мне о том, что тебя это беспокоило? Меня всегда можно убедить, если привести разумные доводы. А я-то думала, тебя возмущает сама мысль о том, что твоя жена разъезжает в драндулете, который похож на смятую консервную банку.
– Мне казалось, ты и сама все понимаешь… – Джордан замолчал, глядя прямо перед собой. – Дело в том, что говорить о тех вещах, которые чрезвычайно важны для меня, невероятно трудно. Такое впечатление, что какие-то ящички внутри захлопываются сами собой, и оттуда уже невозможно ничего вытащить. – Лифт остановился. И Джордан шагнул прямо на строительные леса. – Будь поосторожнее, хотя балки прочные и лежат плотно, но ты все же держись за перила покрепче. – Обняв ее за плечи, Джордан подвел Сэнди к самому краю. Но пальцы его невольно сжали плечо так, что ей стало больно. – Садись.
Она села и свесила вниз ноги. Легкий чистый ветерок наполнял легкие свежестью. А глазам открывалась необыкновенная панорама океанского побережья.
– Ты прав. Какой потрясающий вид! И я представляю, что ты чувствуешь, когда оказываешься здесь, наверху.
– Что ты имеешь в виду? – уточнил он, устраиваясь рядом и по-прежнему крепко обнимая ее за плечи. – Сядь чуть-чуть поглубже. Ты села слишком близко к краю.
Сэнди слегка подвинулась назад.
– Да я и сама толком не знаю. Это не просто выразить словами. Но, глядя на громады небоскребов, чувствуешь себя такой маленькой, такой уязвимой. А еще… понимаешь, что все они возводились в свое время именно таким образом, как этот. Балки, конструкции и… пространство… – она беспомощно пожала плечами. – Ты ведь догадываешься, о чем я говорю?
– Что за этими фасадами скрывается грубый остов? – выражение его лица было таким мягким, когда Джордан посмотрел на Сэнди. – И мы в чем-то такие же?
Сэнди кивнула:
– Верно. А при этом еще и ощущение надежности, и стойкость, которым можно и позавидовать.
– Может быть, кому-то – да. Но только не тебе. Ты сама очень сильный человек.
– Я? Ты считаешь меня сильной личностью? – Сэнди смотрела на него во все глаза. – Почему ты так решил? У меня даже не было возможности продемонстрировать силу воли.
– Я всегда знал, что ты очень сильная, – Джордан смотрел на раскинувшийся внизу город. – Это и пугало меня больше всего.
– Пугало тебя? Ды ты шутишь.
Джордан отрицательно покачал головой:
– Удержать возле себя слабого нетрудно. Но удержать сильного волевого человека – задача не из легких. И я понимал, что должен проявить массу изобретательности, чтобы всегда владеть ситуацией. – Джордан повернулся и посмотрел ей в глаза. – И я старался. Я тратил столько энергии, чтобы понять тебя!
Ошеломленная Сэнди смотрела на него с полным недоумением:
– Зачем?
– Потому что не хотел тебя потерять, – усмехнулся он. – И все равно потерял. И это означает, что я вел себя не так уж умно, как мне казалось.
– А почему ты решил признаться в этом сейчас? Почему решил рассказать?
– По той же самой причине, по какой хотел тебя контролировать. Все, что я делаю, упирается именно в это. Я понял, что потеряю тебя, – если не буду предельно откровенным. – Он указал на залив. – Я купил участок земли на той стороне, в Сосалито. И когда ты будешь готова выбрать архитектора для строительства нашего дома, мы с тобой туда съездим.
Она покачала головой:
– Сначала этот офис, теперь дом. Не слишком ли ты спешишь?
– Я ждал почти полтора года. Так что, на мой взгляд, ползу медленнее улитки. – Джордан поднялся. – Пора идти вниз. В сумерках ходить по недостроенному небоскребу – рискованное дело. – Притянув Сэнди к себе, Джордан сжимал ее руку как тисками все то время, пока они добирались до шахты лифта.
Дверцы распахнулись, и они вошли внутрь. И тут Сэнди почувствовала дрожь в руках Джордана. Вскинув глаза, она увидела, что он бледен как полотно:
– Джордан, что случилось? Что с тобой?
Он улыбнулся:
– Ничего особенного. Просто у меня сердце зашлось от страха, ведь ты стояла на такой высоте, на зыбких строительных лесах.
– Тогда зачем же ты привел меня сюда?
Кабина лифта слегка вздрогнула и остановилась. Они снова оказались у основания небоскреба. Джордан взял ее под руку и повел вперед:
– Маленькая проверка.
– Кого? Меня?
– Нет, что ты! Только меня самого. Полтора года назад я бы ни за что не поднялся на верхотуру. – До выхода со строительной площадки оставалось уже совсем немного. – Но я все же сумел преодолеть себя. И это значит очень многое, как мне представляется.
– Что-то я не совсем понимаю…
Теперь они уже шли по тротуару. И в этот момент Джордан остановился, повернул ее лицом к себе, снял с нее желтую каску и распушил примятые прядки волос.
– Дать тебе возможность получше меня узнать – это еще не вся задача. Мне необходимо и самому узнать себя. Понять: что я способен выдержать, а что – нет.
Сэнди никак не могла уловить, о чем идет речь, и испытующе на него посмотрела. Последние закатные лучи упали на посерьезневшее лицо Джордана, высветив его правильные, четкие черты.
– Наверное, нам обоим надо многому научиться, – медленно проговорила Сэнди. – Каждую минуту я открываю в тебе все новые, не известные мне до сих пор стороны твоего характера.
Джордан слегка поморщился:
– До сих пор удивляюсь, как смог позволить тебе шагнуть на эти леса? Нет ничего лучше честности во взаимоотношениях между людьми, но, Бог мой, каким трудом даются такие вещи! И насколько это рискованно!
– Ничего подобного, – улыбка озарила лицо Сэнди. – И, признаться, ты мне нравишься намного больше, когда я вижу, что не такой уж ты непробиваемый, что в твоих доспехах есть дыры.
Джордан усмехнулся ей в ответ:
– Может, под «дырами в доспехах» ты подразумеваешь покореженный «Фольксваген» и допотопный лифт в твоем доме?
– Характер – очень важная вещь, – отрезала Сэнди. – Запомни, корни, уходящие вглубь, не менее интересны, чем побеги.
Джордан снял каску и подошел к своему «Мерседесу», припаркованному недалеко от строительной площадки:
– Ну что ж, коли так, давай сейчас заедем куда-нибудь, выпьем кофе, и я предоставлю тебе возможность заглянуть в глубины моей души и увидеть, какие там таятся подводные рифы. Уверяю тебя, у меня их имеется более чем достаточно.
– Вообще-то мне уже пора домой. Завтра надо на работу.
Джордан повернулся к ней и, слегка прищурив глаза, внимательно посмотрел в лицо:
– Насколько я понимаю, работа значит для тебя очень много? За последние несколько месяцев вышло несколько твоих интервью. Я их все прочитал. По-моему, они оставляют сильное впечатление.
– Спасибо. Наверное, заметно, что мне больше нравится брать интервью, чем писать обычные статьи или очерки. Каждый раз надо суметь копнуть глубже, вытащить на поверхность то, что составляет суть человека, его характер, и часто бывает важнее того, что на поверхности. – Сэнди чуть-чуть поморщилась. – К слову сказать, большинство из тех, у кого я беру интервью, не нуждается в рекламе, и мне приходится тратить массу времени на то, чтобы они согласились со мной встретиться. Я бы ничего не пожалела ради того, чтобы взять интервью, к примеру, у Алекса Бен-Рашида или у Маргарет Тэтчер, но боюсь, что это так и останется несбыточной мечтой.
– Уверен, что для такой настойчивой женщины, как ты, – это всего лишь вопрос времени, – улыбнулся Джордан. – Значит, ты отказываешься от чашечки кофе?
Сэнди замешкалась.
– Если я начну уговаривать тебя, то ты тотчас обвинишь меня в том, что я снова тобой манипулирую. Так что за тобой, Сэнди, последнее слово.