— А Артемию нравится, раз он набрал себе столько кукол, — сказал Филька.
— Тяжёлое детство. Может у него игрушек не было?
— Может быть. Или пытается за счёт других восполнить свою ущербность. Тут пусть Ник работает. Это ему нравится про детство и игрушки выяснять, — отмахнулся Дест.
— Ты не хочешь узнать своего врага в лицо? — удивился Филька.
— У меня отпуск. Если я его прервал, то это не значит, что я собираюсь делать вашу работу. Своей хватает.
— Так ты планируешь с ним в открытый конфликт вступить или думаешь на дно залечь?
— Пока сидим на дне. Временно. Потом придётся заняться им вплотную, когда ему надоест играть в кошки-мышки. Мне даже интересно, когда он поймёт, что бегает за своим хвостом.
— Что придумал?
— Не сейчас. Всему свое время, — ответил Дест.
Глава 13
Марфа была девочкой лет пятнадцати с короткой стрижкой, мальчишечьими чертами лица, глубокими глазами и дерзкой улыбкой. Она лихо управлялась с небольшим инвалидным креслом, отказываясь от помощи. Узнав, что они уезжают, девочка быстро собрала вещи.
— Мы с вами работаем уже больше года, — начала Людмила Ивановна. — Я к девочке привязалась как к родной. И я согласна на переезд...
— Спасибо, но мы больше в ваших услугах не нуждаемся, — резко оборвал её Шурик. Людмила Ивановна тяжело вздохнула и пошла собирать вещи, бормоча что-то вроде «вы потом мне всё равно позвоните».
— Я готова, — ответила Марфа, протягивая отцу рюкзак.
— Не маловато ли у тебя вещей? — спросил он.
— Вещи? — брови Марфы взлетели вверх. — Это только техника. А вещи в чемодане.
Липа смотрела на всё с отсутствующим взглядом, словно её здесь не было. Страшно. Она боялась, что они вышли на улицу. Боялась, что её куда-то везут. Сейчас же Шурик куда-то ушёл. Из-за этого страх её просто парализовал.
— Марфа, — девочка протянула руку Липе. Та посмотрела на неё непонимающе. Шурик рассказывал, что у него есть дочь. Это было естественно. Он был уже «взрослым» мужчиной. Для него естественным была бы семья. Жена. — Тебя как зовут?
— Липа.
— Что-то Липа ты тормозишь, — хмыкнула Марфа.
— С ней такое случается, — ответил Шурик. — Так, девочки, на выход. Здесь нам делать больше нечего.
Опять такси. Липа ехала на заднем сидение вместе с Марфой. Страшно. Руки машинально теребили край кофты. Закрыть глаза. Ведь всё равно куда ехать. Ей должно быть всё равно, только почему-то страшно. А ехали они долго. Темно. Ночь. Ничего не видно. Девочка сидит в Зазеркалье. Чему-то улыбается. Шурик не сводит глаз с дороги. Они вышли. Пересели в другое такси. Марфа вопросов не задавала. Запутывают следы? Возможно. Да. За ними могут наблюдать. Их могут найти. И тогда...
— Успокойся. Я не дам тебя в обиду. Ты знаешь, — он просто коснулся её пальцев, слегка пожимая. Сказал, даже не смотря в её сторону, но Липа его услышала. Она взрогнула. Попыталась улыбнуться, но вместо этого чуть не расплакалась.
И опять мелькают огни, увозя её в неизвестном направление. Хотя, Липа всё равно боялась бы, если даже знала, куда ехать.
Они остановились около многоэтажки. Шурик вынул вещи из машины, расплатился с таксистом и помог Марфе сесть в инвалидное кресло. Девочка была маленькой. Хрупкой, но бойкой. Стоило им зайти в квартиру, как она сразу укатила вместе с рюкзаком в комнату, чтоб разложить «игрушки». Шурик пошёл следом, чтоб отвезти чемодан. Закинуть свои вещи в соседнюю комнату.
— Пап, твоя подруга, в угол забилась кухни. С ножом сидит. Нервная она у тебя какая-то.
— Только этого не хватало, — Шурик бросил всё и поторопился на кухню. Липа сидела между раковиной и холодильником, держа в руках здоровый тесак для резки мяса. Нож дрожал в её руках. Глаза безумные. — Липа, положи ножик. Что ты головой трясёшь? Порежешься ещё. Зачем он тебе нужен? Здесь нет врагов. Только я и Марфа. Помнишь я тебе про неё говорил?
— Помню, — прошептала Липа.
— А что я тебе ещё говорил? — спросил её Шурик.
— Что в обиду не дашь, — прошептала Липа.
— Вот и молодец, — забирая у неё нож, сказал Шурик. — Иди ко мне. Тут тебе нечего бояться.
Липа обняла его. Расплакалась. Страх дал о себе знать. Шурик вздохнул. Рассеянно погладил её по спине.
— Я продукты заказывать буду. А то мой молодой и растущий организм хочет жрать. Есть какие-нибудь пожелания? — спросила Марфа.
— Да скажи каких-нибудь полуфабрикатов, — ответил Шурик.
— Сам такое говно жри. Мне мой желудок дороже.
— Ты хоть за языком следила бы, — посоветовал Шурик.
— Слежу, поэтому речь выдаю после двух видов фильтров, — набирая номер магазина, ответила Марфа.
— Боюсь представить, какими словами ты думаешь.
— Теми, какими ты разговаривал с ребятами из отряда ноль один.
— Лучше бы ты это забыла.
— Я была под таким впечатлением, что выучила, как иностранный язык, — хмыкнула Марфа. Ей наконец ответили, и она стала делать заказ.
— Пойдём я тебя спать положу. Ты устала, — предложил Шурик Липе. Она кивнула.
— Все верно. Устала. Страшно и устала, — согласно повторила она.
— А вот бояться не надо. Давай умоемся и пойдём спать. Завтра будет новый день. Завтра всё будет хорошо, — спокойно сказал он. Липа только кивнула опять. Теперь она будет соглашаться с ним. Он это уже проходил. После её нервных срывов и истерик Липу кидало в другую сторону. Борьба и согласие со своей участью. Он вздохнул. — А вот кофту и брюки сними. Это не наша берлога, а квартира. Липа, это даже обидно. Сколько времени прошло, а ты мне всё не доверяешь.
— Извини, — она попыталась снять кофту, но запуталась. Шурику пришлось ей помочь. После этого он укутал её одеялом. Сел рядом. — А теперь давай спать.
— Почему ты со мной возишься? Я ведь понимаю, что я опасна.
— Почему ты опасна? — ласково спросил Шурик, проводя ладонью по её волосам, отводя их от влажных слёз.
— Потому что я не отвечаю за свои поступки. Ты ведь сам это знаешь. Я боюсь. И страх... Он никогда не пройдёт.
— Станет тише. Может до конца не исчезнет, но станет тише.
— Если я раньше не сломаюсь, — она отвернулась.
— Липа, мы с тобой это уже проходили. Ты не сможешь сломаться. Ты боец, каких ещё поискать надо. Когда-нибудь ты поймёшь, что всё осталось в прошлом.
— И что тогда? — она посмотрела на него. Стоящие в глазах слёзы напоминали глубокие озёра.
— А что ты хочешь? — в свою очередь, спросил Шурик.
— Не знаю.
— Подумай. Что ты хочешь делать, когда уйдёт страх?
— Жить нормальной жизнью.
— Вот видишь. Уже начинает вырисовываться план, к которому мы пойдём. Хорошо? — спросил её Шурик. Липа согласно кивнула. Неожиданно улыбнулась. Она любила заменять слова на жесты. Разговоры ей давались тяжело. — А теперь закрывай глаза и спи. Будешь хорошо себя вести, завтра тебе шоколадку подарю.
Липа повернулась на бок. Положила ладони под щёки и закрыла глаза. Через пять минут она уже спокойно спала, причмокивая во сне. Шурик вышел из комнаты, оставив дверь открытой и зашёл к Марфе. Она лежала на кровати. Кресло стояло рядом. Одной ноги у неё не было до колена, другой по ступню. Марфа посмотрела на него, но ничего не сказала.
— Как у тебя дела? — спросил он, садясь на стул, что стоял рядом с письменным столом.
— Это такой приём подходить к делу издалека?
— Думаешь я не могу поинтересоваться как у тебя дела?
— А они тебя волнуют? Давай ты не будешь превращаться в заботливого отца, который будет мониторить мою жизнь двадцать четыре часа в сутки, включая мои контакты. Я понимаю, что у тебя сейчас появилось время, но играйся с подругой. Меня не трогай, — попросила его Марфа.
— Хорошо, хочешь о делах, так давай говорить по-деловому. Пока в сеть выходи с осторожностью. Есть опасность, что за нами слежка. Кому-то на хвост наступили.
— Это я уже поняла. Не дура.
— Липа мне не подруга. Девочка пострадала от одного урода. Мне её просто жалко.
— Ты это для меня говоришь или для себя? В любом случае мне плевать. Хоть женись на ней. Это твоя жизнь и меня она не касается.