***
Ночь. Алиса старалась отложить время ложиться спать. То на кухне посуду мыла. Потом около часа в ванне провела. Дест заглянул туда и увидел, что она в ванне убирается. Он ушел, ничего не сказав. Пошел дальше дочитывать книгу. Он знал о ее страхе. Чувствовал его, несмотря на то, что она пыталась его скрыть за внешним спокойствием. Но Лисичка не могла прятаться вечно. Они это оба прекрасно понимали.
Она вернулась после душа. С волос еще капала вода. Лисичка села в стороне и стала их вытирать полотенцем. Потом взялась за расческу. Дест ушел в душ. В квартире стало намного чище. Пахло ягодами. Таким гелем для душа пользовалась Лисичка. Приятный аромат. Мелочи. На них не обращаешь внимания, но когда они исчезают, то это вызывает ощущение пустоты. Неуловимые мелочи, которые составляют всю жизнь. Например, запах приготовленной пищи, аромат женских духов или геля для душа, что ароматом напоминает поляну в лесу, методичные движения рук, которые расчесывают влажные волосы — Дест раньше прошел бы мимо них, приняв за данность, но после пустоты, поселившийся в душе, стал запоминать.
— Скоро все волосы счешешь, — вернувшись, сказал Дест. Диван разложен и застелен свежим бельем. Алиса же все продолжала мучить расческу. Он взял ее из рук Лисички и отложил в сторону вместе со своими очками. Выключил свет.
Темно. Ничего не видно дальше своего носа. Алиса замерла. Почти не дышала. Напугана. Дрожь рук ее выдает. Но молчит. Не просит его ни о чем, не уговаривает дать ей время привыкнуть. Дест коснулся губами ее плеча. Его пальцы прошлись по кофте, нажимая на застежки. Она увеличилась в размерах и сама сползла с ее плеч на пол. Бархатная кожа ласкала ладонь. Приятная на ощупь полная грудь. Лисичка тихо вскрикнула, когда он ущипнул ее за сосок. Сделала шаг назад.
— Не могу. Дест, делай что хочешь, но не могу, — прошептала она.
— Ты не хочешь, — поправил он.
— Какая разница? — горячо прошептала она. Слезы. Дест коснулся ее лица. Плакала. Тихо плакала, при этом была на грани истерики.
— Большая. У тебя есть возможность со мной переспать, но ты не хочешь этого.
— Я не могу переступить через себя, — ответила она.
— А в чем причина? Молчишь. Не знаешь или не хочешь говорить? А хочешь я скажу? Ты его до сих пор любишь. Ненавидишь, обижаешься, за то, что он так с тобой поступил, но все равно любишь. Не можешь понять за что он так с тобой? Почему предал? Ведь клялся в любви. На снегу под окном писал признания. А ты теперь должна гасить долги своим телом. Обидно.
— Перестань.
— Что перестать? Ты молчишь. Должен же кто-то ответить на эти вопросы. Пусть этим человеком буду я. А ведь он тебя правда любил. Не сомневайся. Я видел, как он на тебя все это время смотрел. Так смотрят только на дорого человека, за счастье которого горы могут свернуть. Он тебя любил, поэтому я и отдал тебя ему. Но не ожидал, что он окажется таким слабаком и упустит свое счастье.
— Не смей так говорить.
— Могу сказать иначе. Я благодарен твоему мужу, за его слабость. Теперь ты со мной.
Она попыталась его ударить. Все-таки ему удалось ее вывести из себя. Дест перехватил ее руку. Темнота ему не мешала. Легко было просчитать траекторию удара. Предсказуемо. Он развернул Лисичку к себе спиной и толкнул на диван. Навалился на нее сверху. Лисичка еще попыталась бороться, но быстро сдалась. Она лежала и глотала слезы. Он же наслаждался ее близостью, которая дурманила. Коснулся губами ее кожи. Сейчас бы зацеловал ее всю, заставил забыть, что такое слезы, но она не поймет. Посчитает за обиду. Проскользнула мысль взять ее прям так, без спроса, удовлетворить свою похоть, но Дест понимал, что в душе все равно останется пустота. Нет, ему нужно было другое. Не только ее тело, но и ее эмоции, страсть.
— Не надо со мной драться. Я сильнее. Могу и сдачи дать. Если хочешь побороться, то давай днем, при свете, а не ночью, когда ты наполовину раздета. У меня сейчас настроение не драться, а другими вещами заниматься.
— Что же ты медлишь? Делай свое дело.
— Спасибо за позволение, но я сам решу, что и когда буду делать, — ответил Дест. Он откатился в сторону и обнял ее, не давая вырваться. — Плачь, моя хорошая. О своей судьбе горькой поплачь. На меня позлись, что я такой плохой. На подлеца, который проблем наделал и сбежал, оставив тебя одну. А ты не смогла за ним уйти, потому что ты сильнее его. Правда странно, что он, мужчина, который должен тебя защищать и оберегать, оказался слабее тебя. По ребенку плачь. По своему одиночеству. Сегодня плакать можно, — гладя ее по спине и прижимая к себе, шептал Дест. — Завтра уже плакать я тебе не дам. Завтра будет новый день, который мы с тобой начнем сначала. Прошлого не вернуть. Я не обещаю тебе будущего. Могу только дать настоящее. Положить на твою ладошку, как игрушечное солнышко и сказать, что смысл есть. Вот он. В этом настоящем. Пока же можно поплакать. Иногда слезы нужны.
Он долго ей что-то шептал, пока Лисичка не затихла. Устала от слез. Во сне расслабилась. Он осторожно коснулся губами ее губ, которые были соленные от слез. Мягкие и такие желанные. Она расслабила кулачки, которыми упиралась ему в грудь. Ничего. Его час еще настанет. Пока трогать ее нельзя. Уже хорошо, что она рядом. Когда-то и об этом Дест не мог мечтать.
Глава 3
[ 20 мая 2065 года. Москва]
Ник оставил машину на парковке и пошел в сторону остановки общественного транспорта. Можно было купить лицензию и передвигаться по городу на машине, но Ник не делал этого. Дело было не в деньгах. Ему нравилось ездить среди других людей. Когда он был не за рулем, то можно было включать зазеркалье. Два круглых датчика крепились к вискам и мир преображался. Уходила серость и грязь. Светило солнце, яркие наряды, которые в реальности носили единицы, потому что они быстро становились серыми и теряли свою привлекательность. В зазеркалье можно было изменить себя. Открыть потаенные мысли. Он их легко считывал. Понимал о чем думает девчонка, нацепившая мягкие ушки, или почему у длинноногой нимфы из-под юбки выглядывает игривый змеиный хвост. Стоило выйти в реальность, как нимфа превращалась в замученную жизнью женщину лет сорока, которая активно увлекалась зазеркальем. Это было недешевое удовольствие, но все более и более популярное. Люди устали ждать и надеяться, что жизнь станет лучше и легче, поэтому уходили в иное измерение. Интерес к этому явлению подогревала реклама, научные споры о пользе и вреде. Иная жизнь в другом мире, которая плотно пересекалась с реальной.
Ник купил себе такой комплект из чистого научного интереса, а потом понял, что "подсел" на иную реальность. Зазеркалье затягивало. Заставляло вернуться за новыми красками и яркими ощущениями. Изменяешь настройки и ты едешь не в автобусе, а плывешь на огромном синем ките. Или проезжаешь по диким джунглям, в которые превратилась столица с помощью специального патча. Можно было создавать свою реальность, а можно было наблюдать за чужой. Вот так рядом и оказывались девицы с кошачьими ушками на голове, а мужчины рядом гремели железными доспехами.
От депрессии это здорово спасало. Поэтому некоторые компании разрешили своим сотрудникам даже работать, не выходя в реал. Жаль, что не разрешали сидеть за рулем, находясь в зазеркалье.
Автобус опаздывал на пять минут. Это давало повод посмотреть подольше, на сумасшедший мир, который царил в зазеркалье, особенно если объединить все слои, что создавали люди вокруг себя. Настоящая каша яркая и необычная. Девушка вначале не привлекла его внимания. Малышка в черном платье лет двадцати. Молоденькая студентка, что наводнили город, когда сюда перенесли свои центральные филиалы крупнейшие институты страны. Ник никогда с такими не связывался. Эти малышки слишком дорого стоили. Много брали, мало отдавали и исчезали из жизни не сказав до свидания. Но к этой студентке взгляд то и дело возвращался. Ник никак не мог понять чем она его привлекла. Ничем не отличалась от других. Короткое черное платье было популярным в зазеркалье. Такие вещи не наденешь в реале, потому что холодно. Ник отключил иллюзию. Вначале реальность ударила по глазам серостью. Пришлось зажмуриться. Студентка стояла все в том же коротком платье. Она словно не чувствовала холода. Держалась рукой за остановку и смотрела себе под ноги. Подошел автобус. Люди загрузились в длинную синюю машину, а девушка даже не посмотрела на номер автобуса.