Конечно, никто этим не гордился. Они даже не знали о том, что где-то в мастерской одержимый фанатик издевается над их образами.
Однажды я попросила Артура сделать и мой портрет тоже. Это было еще в те времена, когда я им восхищалась. Бросив на меня презрительный взгляд, он проронил сквозь зубы:
– Ты обыкновенная, чего с тобой возиться?
«Что ж тогда ты живешь со мной, а? Вот уже год, как возишься со мной во всех смыслах? Ничего, нормально тебе это?», – кричал мой разум. Сердце беспокойно билось в груди. Я все еще его любила. Надо было бы развернуться, уйти прямо тогда, покинуть этот приют фальшивой красоты. Но я проглотила обиду, заставила разум заткнуться и пошла готовить ужин. Гений же остался рождать новый «шедевр».
Постепенно всё вставало на свои места. Этот роман давно стал мне в тягость. Но я почему-то медлила и всё никак не уходила.
Вот и сейчас, задумчиво прокручивая на пальце обручальное кольцо, которое он мне снисходительно подарил недавно, я сидела на своем любимом стуле и думала, как можно было быть настолько слепой.
Однако же сегодняшний спектакль шёл по какому-то новому сценарию.
Всё началось с того, что Артур приволок домой старый манекен. Не такой, на котором обычно представлена одежда в магазинах. Это был менее футуристичным, удивительно анатомически правильным. Пластиковая девушка как будто слегка улыбалась.
Артур посадил манекен в кресло, долго смотрел на него. Рванул в библиотеку. Вскоре он, обложившись книгами, закрылся в комнате. Я не тревожила. Лишь к вечеру заглянула спросить, пойдёт ли он ужинать.
Манекен лежал на полу.
– Энн, ты в порядке? – спросил Артур. А потом наклонился и поцеловал искусственную девушку.
Сказать, что я обалдела – ничего не сказать.
Потом-то, конечно, мне была в истерике прочитана лекция на тему Незнакомки из Сены. Артур удивлялся, как я могла этого не знать. Оно особенно это выделял: именно я, его девушка, спутница творца, прочитавшая столько книг по искусству, могла не запомнить Энн. Он так распалился, так кричал на меня в тот вечер, что я расплакалась и убежала.
Поливая слезам и без того соленый ужин, открыла книжку, которую он мне бросил, и принялась читать.
Очень быстро мне стало жаль эту несчастную, которую в XIX веке выловили из реки. Утопленница была совсем дитя по меркам нашего времени, лет 16 всего. И ведь никто не хватился, не искал, не опознал… Как она попала в воду? Может, бросилась вниз от несчастной любви? Может, кто-то ее столкнул? Хорошо хоть не бил. Ни одного синяка, никаких травм. «Сама, добровольно», – решило общество.
Говорят, что красота утопленницы подкупила патологоанатома, он снял слепок с ее лица. А потом его растиражировали на многочисленные маски.
А еще говорят, что все это сказки, что это была натурщица одного художника, и вовсе она не топилась, а умерла он болезни. Но если это так, что ж он не представил красотку миру?
Что только ни творили с маской незнакомки творческие люди… Что только она ни творила с ними… Раз за разом ее облик использовали в разных работах. О ней писали стихи и новеллы, фотографировали, придавали ее черты небожителям на картинах… Но мне больше понравился практичный вариант. Именно это лицо получил манекен, на котором тренировались делать искусственное дыхание рот в рот спасатели. Именно там девушку и прозвали Энн. Кстати, создатель этого манекена когда-то именно так спас своего сына: сделал ему искусственное дыхание.
Получается, сама утонула, но стольких спасла. Настоящий ангел. А еще ее прозвали самой целуемой девушкой в мире. Ну конечно, сколько людей спрашивало её: «Энн, ты в порядке?», – а потом прикасалось к губам.
Но они-то это делали ради блага человечества. Чего ради мой благоверный целовался с пластмассой, я понять так и не смогла.
Воистину, творческие неадекватные люди – наказание для тех, кто рядом.
Вскоре Артур раздобыл себе ещё одну «Энн», на этот раз настенную маску. Потом поставил на стол статуэтку. Энн была везде. Маленький несчастный ангел…
– Она прекрасна, – шепотом говорил Артур. – Посмотри, только посмотри, какие аккуратные у нее щечки. И носик, такой маленький, как у феи. Это самое совершенное лицо, что я видел…
Глиняные современные красотки тоскливо взирали со своих полок на маску очаровательной девушки из далёкого пошлого.
Она меня не раздражала, нет. Утопленница была не причём. Бесил Артур. Его интерес к девушке все больше наминал одержимость. Он говорил с ней, целовал ее, гладил по щеке. Мой жених влюбился, как бы странно это ни звучало. Все своё свободное время он проводил с незнакомкой.