В конце концов, я не буду постоянно лелеять свою любовь, которую раз за разом, тот, кому она посвящена, будет окунать ее в грязь. Словно это какая-то безделушка, не стоящая внимания опытного коллекционера.
Мне просто нужна правда, чтобы знать, куда мы с ним идем.
Закончив, я вытираю руки о полотенце и разворачиваюсь, чтобы уйти. Но Мурат обхватывает мое запястье и не позволяет этому случиться, останавливая.
За секунду почти размеренный стук сердца становится похожим на колокольный перезвон, и я замираю в ожидании.
— Все в порядке? – его вопрос звучит так странно, учитывая нашу ситуацию, что это становится смешным.
— А есть повод думать иначе? – спрашиваю, слегка повернув голову в его сторону.
— Ты не прислала фото.
Ага, значит, это его зацепило.
— Не прислала, — аккуратно выпутываюсь из его захвата и ухожу.
Он не хочет говорить со мной откровенно и признаваться, а я не стану говорить просто так. Пусть созреет до правды.
Мурат не говорит ничего в ответ, поэтому я ухожу под его пытливым взглядом.
Что вечер спинами друг к другу, что утро — проходят, как обычно. Даже тот факт, что муж снова берет на себя инициативу отвезти сына в школу, сегодня звучит так же обыденно.
На самом деле выглядит даже слегка странно. Но я не могу сказать «нет» им обоим, видя, как мой сын этому рад.
Привычная пятница, которая нечасто отличается сложным днем, проходит в итоге не так.
Первый пациент с аппендицитом, второй — после аварии на окраине города.
К часу я уже без сил. Но благо оставшиеся три часа я фактически отдыхаю.
Надя, которая согласилась на замену, приехала даже немного раньше, и в итоге я смогла избежать пробок.
По дороге к актовому залу я встречаю родителей, с детьми которых учится сын. Многие из них довольно приветливые люди, и с ними приятно общаться.
Когда Мирон видит меня, тут же срывается на бег.
— Ты приехала, — его улыбка становится шире.
— А как иначе.
— А папа? Он обещал.
— Он… Я ему написала, надеюсь, что успеет. Итак, ты сегодня будешь рассказывать стихи?
— Да, — он гордо поднимает голову и, посмотрев куда-то вбок, просит опуститься к нему. – А у нас новая девочка в классе.
— Да ты что? И кто же?
— Вероника, — он говорит теперь еще тише, такой смешной. – Она стоит вон там, у окна, с другими.
Я медленно оборачиваюсь, словно просто оглядываюсь и замечаю светловолосую девочку возраста моего Мирона. Милая такая.
Но я вижу кое-что еще. Мой сын улыбается, смотря на нее и говоря о ней. Надо же.
— Она кажется очень дружелюбной, да, Мирон? А еще красивой.
Он, смущаясь, кивает. Но затем говорит то, чего я не ожидала услышать.
— Папа даже знает ее маму. Мы, когда вчера и сегодня приезжали, он с ней здоровался.
— Правда? Ты уверен?
— Да. Я слышал, как он с ней разговаривал.
В моем горле не то что ком, меня натурально тошнит. Как мой муж может знать женщину и ребенка, который только что зачислен в класс сына?
Стараясь не выдавать своего волнения, я задаю ему вопрос:
— Как интересно. Твой папа многих знает.
— Ага.
— Скажи, а как она выглядела? Вдруг я тоже ее знаю…
— Ну она такая в костюме, как папа ходит. А еще у нее волосы, как у Вероники, светлые.
Ну, конечно. Кто же это еще мог быть, если не мисс адвокат фирмы моего мужа.
Глава 6
Просыпаюсь, услышав, как ревёт будильник. Я не спала почти целую ночь, сначала долго думала над словами сына. Потом всё ждала, когда Мурат вернётся с работы. Но он так и не появился. Ни на мероприятии, ни дома. По крайней мере до того времени, пока я не уснула. А уснула я глубокой ночью.
Ищу рукой телефон, нажимаю на боковую кнопку, лишь бы он заткнулся, а потом, поднявшись на локтях, осматриваюсь. Мурат лежит рядом, его ладонь на моем животе, сам же уткнулся мне в плечо. Дышит ровно.