― Кирка, ну, правда, ты чё? – мой брат, угловатый, невысокий двадцатилетний парень, смешно сморщил подвижную, выразительную физиономию и стал похож на несчастного гнома-старичка.
Я вспомнила, как в детстве он с деловым видом представлялся всем, протягивая ручонку: “Котян”, и вот так же серьёзно морщил лоб. Мать звала его Костяном, а он это не выговаривал… Парень вырос, но детское прозвище так и осталось.
― Ну, хочешь, я попробую его найти, фамилия-то редкая, может…
―Нет! Не стану я как гончая по следу бежать. Ушёл, и пусть катится! – осадила я братский порыв.
Костя отлично разбирался в компьютерах, а в интернете почти жил, но сейчас мне не хотелось его помощи. Я не хотела знать правду о Нике! Просто была уверена, что ничего хорошего для меня в этом не будет. Но, несмотря на гордое заявление, снова громко всхлипнула, размазала слёзы рукавом и запихнула в рот здоровенный кусок торта.
Юля вздохнула, однако от нотаций воздержалась с присущим ей тактом, а Котян и вовсе перескочил на другую тему:
― Слушай, а тебя в сети уже волшебницей называют. Говорят, всё, что на картинах рисуешь, сбывается. Вчера вот снова коммент написали, что неожиданно сбылась мечта, которую ты рисовала: поехали они в Ниццу! А недавно одна девка похвасталась, что муж, который вообще был против собак, подарил ей щенка лабрадора на день рождения. Твоя популярность растёт, между прочим! Нет, ну, конечно, тут не без моей гениальности. Сайт я тебе красивый сделал и рекламу удачно запустил…
― Да-да, без тебя никак! – Юля отвесила сыну лёгкий подзатыльник. – Талант сестры не в счёт, главное, что ты сделал!
― Да, ладно, мам, – я пригладила русые волосы братца, разлохмаченные родительской дланью, – без Котяна я бы так и сидела на зарплату учителя рисования. Я же к технике даже подойти не могу, а он вон какую деятельность развернул, каждый месяц по несколько заказов. У меня уже на работе спрашивают, не завела ли я богатенького кавалера… Типа, иначе нормальная, молодая девушка в такой дыре работать не будет.
― А ты могла бы там и не работать! – строго сказала Юля. – Могла бы куда-то иллюстратором устроиться.
― Мааам… – протянула я и закатила глаза.
Спорить не хотелось, и было очень приятно, что она так верит в меня, но кому я нужна, если сейчас кругом компьютеры?
― И не «мам»! Ну, сожгла бы им пару чайников, тоже мне беда! Ради хорошего специалиста можно и потерпеть.
― Ага, ну ещё взорвала бы с десяток компов, закоротила пару-тройку кондеев и принтеров, спалила офис… – заржал Котян, и на этот раз получил подзатыльник уже от меня. Юморист доморощенный. – Эй! – возмутился компьютерный гений, – вы аккуратнее со светлой головой единственного мужчины в семье! Нет бы, застраховать такой выдающийся мозг, так они дерутся.
― Не получится, – съязвила я. – У мамы времени нет, а я застраховательную контору спалю одним своим появлением.
Костя хмыкнул, отнял у меня коробку с тортом, и принялся активно и заботливо помогать сестре, блюсти фигуру. Мы ещё немного поболтали о семейных делах и за жизнь, доели торт, и брат проводил меня на остановку автобусов.
Транспорт на меня не всегда реагировал спокойно, поэтому все три квартиры мама купила поближе друг к другу, чтобы можно было пешком дойти, если автобус вдруг сломается. По этой же причине я и на работу устроилась в затрапезную изостудию около дома. Второй причиной трудоустройства стало то, что мне категорически запретили подходить к компьютеру. Вот за это я нашу Кобру обожала! Её святая вера, что все, кроме неё, криворукие идиоты, и всё поломают, была мне очень на руку…
― Кирка, – Костя подёргал меня за рукав куртки, когда вдалеке на пустой улице показались огни фар, – может, пока работу брать не будем? Отдохни, ну, книжку почитай, в кино сходи. Короче, забудь ты этого козла! Скоро новый год, заказы посыплются, а ты в разобранном виде.
― Тебя волнует моё самочувствие или как это отразится на работе? – захихикала я, уж больно двусмысленно прозвучала забота.
При всей доброте Котян был несколько косноязычен, по-детски непосредственен и слегка бестактен. Иногда такое выдавал, что потом не знал, как оправдаться, и это сильно портило ему дела любовные. Этот ловелас иногда отвешивал такие комплименты, что выбор между «рассмеяться» и «застрелиться» выглядел очень непростым.
― Вот все вы такие! Что ни девушка, то мастер перевернуть всё с ног на голову и надумать, чего не было! – надулся брат, но тут подошёл автобус, мы обнялись, и на обиды времени не осталось. Да и слишком обожали мы друг друга, чтобы сердиться.