Зато в сексуальной плоскости я, как это следует из моего рассказа, преуспел, пристрастившись к чужим подушкам. Ведь мои кудри все еще возбуждали у особ противоположного пола определенный интерес.
Что любопытно, так это судьба, которая неоднократно подвергала меня соблазну и в последний момент, буквально вытаскивала из когтей дьявола.
Сколько раз на небесах меня могли вычеркнуть из рядов живых!
Я вспоминаю нескольких своих товарищей, которые погибли от рук ревнивых кавалеров тех женщин, с которыми они встречались.
Как я могу забыть занесенный над моей головой нож уголовника, решившего ограбить меня на пустынных улицах Собачеевки?
Что заставило его спасаться от меня в паническом ужасе, видимо, приняв за какого-то, более страшного, чем он, бандита!
Может быть, это мой ангел-хранитель, принявший, образ жестокого Цербера, заставившего преступника трусливо убегать во мглу?
Можно долго спрашивать у судьбы, почему я до сих пор жив, но вряд ли дождусь ответа.
Поэтому просто продолжу свое повествование в надежде, что хоть кто-то из читателей проникся моей судьбой и добрался до этих строк.
Я трясся в экспрессе, а рядом со мной мурлыкала очередная симпатичная попутчица, зазывно поглядывая на меня и похотливо подтягиваясь.
Почему-то, я, как бы вдруг, посмотрел на себя со стороны, и мне показалось, что я, в обличье Марка, размениваю свою жизнь на пустую, бессмысленную трату времени!
Минута слабости прошла, и вот уже мерное постукивание шпал прерывается благодарными стонами попутчицы, по каплям вытягивающей из меня жизнь.
Приехав в Приморск, я открыл дверь в мою обитель и увидел Петра - новоиспеченного инженера, который заявил о своем решении не покидать брата до окончания института, так как считал себя обязанным мне во многом.
Он сказал мне, что постарается быть полезным во время заключительного периода моего пребывания в институте.
Такое его решение было очень удобным, так что, кроме благодарности, я ничего к нему не испытывал.
Учеба во время последнего семестра, перед уходом на преддипломную практику, протекала очень спокойно.
Я, практически, не посещал лекции, так как все свое время проводил в лаборатории кафедры, где вместе с деканом и научным руководителем приобщался к новым направлениям создания приборов и устройств в диапазоне СВЧ.
Как бы приняв меня в свою компанию, мои руководители, оказавшиеся фанатиками парусного спорта, постепенно начали приобщать и меня к нему, все чаще приглашая погоняться на «Летучем Голландце» в качестве балласта при совершении галсов по Азовскому морю.
Я постепенно начал ощущать удовольствие от свиста ветра в парусах и восторгаться быстрому ходу яхты при выброшенном спинакере.
С работой тоже все было нормально, так что я начал беспокоиться, сколько еще может продлиться такое везение.
Я успешно занимался проработкой вопросов создания распределенных усилителей и в конце сентября осмелился доложить на совете кафедры предложение по созданию трехкаскадного распределенного усилителя на гибридных кольцах.
Это была плата в полосковом исполнении, с применением туннельных диодов.
В качестве плоского волновода я предложил использовать фольгированный стеклотекстолит.
Также я представил Совету комплекс расчетов, подтверждающих, что усилитель должен обеспечить усиление порядка двадцати децибел.
С этим моим выводом категорически не согласились мои руководители, заключившие со мной пари, что я не обеспечу усиления и в десять децибел, а мой научный руководитель подколол меня, что по такой схеме усилитель вообще работать не будет.
Через месяц, то есть в конце ноября, перед членами Совета лежал изготовленный и выкрашенный мной в синий цвет, за неимением другой краски, блестящий, как новая копейка, распределенный усилитель, который, после включения в линию, обеспечил усиление в двадцать один децибел в десяти сантиметровом диапазоне.
Это была победа! Ведь рядом с устройством я положил достаточно сложные, ранее никем не выполняемые расчеты и теоретические выкладки, подтверждающие полученные результаты проектирования.
Все были в восторге, а декан предложил мне работать над подачей заявки на изобретение, оформление которой взял на себя мой научный руководитель.
Экзаменационная сессия вылилась в простую формальность. Мой научный руководитель взял мою зачетку и обежал преподавателей, которые дружно поставили мне оценки «отлично», и я рванул в Киев.