После этой фразы она помахала мне рукой и удалилась.
У меня пропало всякое желание оставаться на пляже, так задели за живое слова «чернушки», и я заторопился домой.
Лена правильно поняла мое состояние и, понурив голову, поплелась за мной, проклиная в душе самоуверенную цыганку.
Дома делать было нечего, так как следующим экзаменом была устная математика, поэтому мы уселись играть с Леной в карты, причем, проиграв дважды, я все-таки набрался мужества и рассчитался с ней за ее работу в качестве гида.
Буквально через пятнадцать минут появились Вера и Катя, пришедшие с работы, но застали нас только за игрой «в подкидного дурака».
Узнав о моих успехах, Вера предложила отметить их и поставила на стол бутылку наливки, которая уже успела однажды сыграть со мной злую шутку.
Я заявил, что по такому случаю надо выпить шампанского, и сбегал в находившийся рядом магазин за вином.
Затем мы весь вечер играли в карты. После ухода девиц я, нехотя, выполнил ритуал, заведенный Верой, не дав ей повода для обиды.
Следующий день я провел, никуда не выходя, хотя меня подмывало прогуляться в одиночку по центру города в надежде повстречать Беллу.
Но, слава Богу, в этот раз здравый смысл взял верх над искушением.
Устный экзамен по математике проходил в первом корпусе, куда я на этот раз явился в положенное время.
В момент, когда я приступил к рассмотрению четвертого задания, в нашу аудиторию, где находилось два экзаменатора: пожилой мужчина в поношенном костюме и молодая, рыжеволосая мадмуазель, очень подходящая под описание моей англичанки, вошел статный, моложавый хлюст.
При его появлении экзаменаторы вскочили со своих мест и подобострастно заулыбались.
Посетитель небрежно кивнул им и подошел к столу.
Он отобрал пять экзаменационных листов и начал поочередно подсаживаться к абитуриентам, которые его интересовали.
Посмотрев на то, что они сотворили при подготовке к ответу, посетитель, не обращая внимания на нас, приступил к корректировке их работ, подсказывая, что сделано не так.
Затем он собрал исправленные ими двойные листы с решениями, подошел к экзаменаторам и что-то им сказал.
Те, безропотно поставили оценки в экзаменационные листы и, молча, расписались в них.
Мужчина, выполнив свою миссию, не говоря больше ни слова, удалился из аудитории. Вслед за ним, провожаемые ошеломленными взглядами оставшихся претендентов на оценку и криво улыбающимися экзаменаторами, проследовали «счастливчики», забрав свои листы с «дутыми» оценками.
На это омерзительное представление было настолько противно смотреть, что даже видавший виды пожилой преподаватель возмущенно засопел, а интересная дама покраснела, как рак, видя наши, все понимающие взгляды.
Инцидент оторвал меня на время от работы над последним уравнением, которое оказалось достаточно сложным из-за того, что представляло собой многочлен, элементы которого содержали неизвестное, возведенное в разную степень, причем самая высокая степень равнялась семи.
Хотя вопроса, как решать это стандартное, показательное уравнение, у меня не возникло, однако я понял, что времени понадобится слишком много, так как предстояло осуществить много замен и упрощений.
Понимая, что другого выхода у меня нет, я начал методично выполнять предусмотренные теорией действия.
Уже через полчаса у меня закончилась бумага, и я обратился к даме – экзаменатору с просьбой предоставить мне еще один проштампованный двойной лист.
В этом мне она отказала, мотивируя свое решение тем, что правилами не предусмотрено выдавать дополнительные листы!
Мужчина - экзаменатор, одетый в пиджак с блестящими от старости лацканами, предложил мне сесть рядом с ним и начал просматривать мои записи, согласно кивая головой в такт прочитанному.
Когда он просмотрел всю работу, то, обратившись к рыжеволосой даме, сказал, что не видит причин снижать мне оценку за то, что я не окончил решать уравнение.
Рыжеволосая ведьма вступила с ним в полемику, заявив, что она не может выставлять всем отличные оценки, намекая на то, что произошло незадолго до этого.
«Добрый дядя» настаивал на своем мнении. В конце концов, они сошлись на том, что надо посмотреть, какую оценку я получил по письменному экзамену.
Глянув в экзаменационный лист и увидев в нем сплошные оценки «Отлично», математичка заявила, что я – не Софья Ковалевская и, вероятно, не гений, чтобы получать на экзаменах одни пятерки. Поэтому, по ее мнению, мне достаточно оценки «Хорошо», с которой я, все равно, поступлю в ВУЗ. Формально же она имеет право поставить мне именно такую оценку.