Для себя же я сделал вывод, что женщина в своей необузданной ревности способна пойти на любую подлость, невзирая на лица.
Люда, как могла, скрашивала впустую проводимые мной дни до зимних каникул, и ее постоянно совершенствующиеся ласки перестали надоедать.
Мы вдвоем, отметили праздник Нового Года, а в три часа ночи нас посетили Эмма и ее дальняя родственница, необычайно интересная, высоченная и еще очень молодая, лет восемнадцати, киевлянка, учащаяся театральной студии имени Карпенко-Карого, приехавшая к ней в гости.
Они изрядно выпила, а поэтому сердобольная Люда уложила их на заправленную покрывалом кровать, а сама заснула на маленьком диванчике.
Я же, побродив немного по комнате, устроился рядом с юной гостьей, лежащей ко мне спиной, крепко прижавшись к довольно существенному заду.
Чтобы не свалиться с недостаточно широкой кровати, я обхватил одной рукой девушку за плечо, а другую подсунул ей под бок, схватившись ею за оказавшийся оголенным живот.
Этого только и ждала несносная Эмма, которая лишь притворялась спящей.
Она схватила мою руку, прижала к своим губам, затем долго водила ей по своей упругой груди, после чего, глубоко вздохнув, вернула ее на прежнее место.
Затем она снова взяла меня за руку и начала манипулировать ею, водя все ниже и ниже по телу киевлянки, которая тоже явно не спала, периодически сопровождая штуки Эммы тихими стонами и дрожа всем телом.
Утром я вскочил с кровати первым, так что Люда не узрела в моем поведении ничего компрометирующего меня.
Она с нежностью потянулась ко мне, когда я присел рядом с ней, до этого вдоволь потискав Эмму и свою юную землячку, с которой 13 января я отправился на каникулы, заранее, тайком от Люды, приобретя два билета в двухместное купе мягкого вагона поезда Кисловодск – Киев.
Там мы достойно встретили Старый – Новый Год с классной девицей, которая на полголовы была выше меня даже без каблуков, что не помешало нам хорошо узнать друг друга.
Общение с ней дало мне повод считать, что за один год обучения в театральном училище она блестяще усвоила занятия сексом, а также то, что мой любимый город никому не уступит первенства, связанного с наличием в нем самых красивых девушек.
Имени подруги я не запомнил, потому что на пустые беседы времени у нас не было, а встречаться с ней в Киеве мне не хотелось из-за того, что я откровенно опасался очередных подстав со стороны Эммы.
Кроме того, будущая актриса довольно сильно вымотала меня за семнадцать часов пути, так что я предстал перед любимой мамочкой с темными кругами под глазами.
Из этого она сделала вывод, что ребенок плохо питался и, убедившись по зачетке, что мои учебные дела идут нормально, взялась откармливать меня, как на убой.
Глава 21 Поэтическая история
Вновь он тебе читает стих, сметая перхоть с плеч,
Чтобы восторг в глазах узреть в мерцанье слабом свеч!
Рояля звуки пусть стихам вторят в унисон
И дарят тем, кто страждет здесь от скуки, сладкий сон!
Я первым делом встретился с Галей, которая превратилась в вполне привлекательную девушку. Она старалась продемонстрировать мне свои шикарные, густые, черные, как смоль волосы, достигающие середины спины, свободно распустив их.
Конечно, я заметил и недостатки фигуры, основным из которых был некоторый избыток веса, который распределялся не совсем в тех местах, где, как мне казалось, следовало.
Но, самое главное, она, сразу же после нашей встречи, заявила, что мы идем в гости к ее приятельнице, где группа молодых поэтов организовала «клуб современной поэзии».
Я, понурив голову, шагал рядом с ней по улице Пушкинской, моля Бога не заснуть на тоскливых посиделках.
Нас встретила молодая хозяйка, которую Галя представила, как подающую надежду поэтессу.
Она привела гостей в просторную комнату, где стоял шикарный рояль марки «Блютнер».
На двух столах, за которыми нормальным людям было удобно играть в преферанс, расположилось шестеро довольно-таки невзрачных девиц в старомодных платьях. Еще столько же особ женского пола сидело на просторном диване.
На втором, еще не полностью занятом диване, я, с облегчением, заметил двух персон мужского пола, но моя радость оказалась преждевременной, так как, разглядев их и увидев длинные, принципиально плохо расчесанные и, по-моему, давно не мытые волосы, понял, что попал в чужеродное мне пространство!
Несколько скрасило ситуацию то, что хозяйка внесла на подносе эклеры и большую коробку конфет, а затем я услышал запах ароматного кофе, что облегчило мои страдания.