***
Аня не знает, что когда-то я и сама состояла в Настиной компании и «дружила» с ней самой. Тогда у меня еще не хватало смелости постоять за себя или сказать что-то против. Я была ведома, и поэтому часто становилась свидетельницей ее издевательств над другими девочками. В последний раз я не выдержала. Я заступилась за плачущую школьницу, которую даже не знала. Мне было страшно, но я встала напротив своей уже бывшей компании и начала ругаться. Помню лишь, как тогда коленки тряслись, а во рту все пересохло. Мне удалось заставить их уйти, но это было только начало. Девочка убежала довольно быстро, даже не поблагодарив, но тогда мне было не до этого — я и сама была готова разрыдаться.
Я думала, что они только немного разозлятся, но простят мне мое поведение… я ошиблась. По школе пошли слухи обо мне, в которых я кем только не была. Многие, кто знал меня, перестали со мной общаться, и часто я слышала, как они перешептываются за моей спиной. Это было только начало.
Надо мной начали издеваться, причем те, кого я считала своими друзьями.
— Ты чего? — выходя из раздевалки, Вика поставила мне подножку. Она ничего не ответила, лишь противно рассмеялась и ушла. Я увидела улыбки и у других учеников. Когда я направилась в класс, меня пару раз толкнули, в спину летели различные неприятные ругательства.
Если кто и знал, в чем причина, так это Настя. Я пыталась у нее спросить, может ли она мне помочь, но она просто уходила всякий раз, когда я пыталась с ней заговорить. Это продолжалось в течение месяца, и я часто стала прогуливать. Мне не хотелось возвращаться в школу, мне больше не хотелось терпеть эту травлю. Дома я тоже не могла оставаться, ведь там была мама. Она была писателем и работала на дому, поэтому я очень много гуляла. Карманных денег у меня было не много, и их постоянно приходилось растягивать, стараясь не заходить в кафешки. Когда наступили первые морозы, я начала болеть из-за этого.
Я не могла вечно прогуливать школу, иначе начались бы проблемы. Время от времени я приходила на уроки, стараясь зайти последней и уйти по звонку первой. Было невыносимо чувствовать на себе их презрительные взгляды, но со временем я научилась не обращать на них внимания, и стало немного проще. И тогда они изменили тактику. Часто пытались подкараулить, следили и ходили следом. И все это делали молча, чем очень нервировали меня, ведь я не могла понять, что им надо.
Намерения вскрылись чуть позже, когда в последний день недели за моей спиной закрылась дверь, и я оказалась заперта на складе, на который пришла по просьбе учителя.
— Посиди там. Может быть, тебе повезёт, и кто-нибудь туда зайдёт, но это навряд ли, — послышался смешок из-за двери и удаляющиеся шаги.
«Телефон остался дома, позвонить никому не могу».
Я никогда не боялась темноты, но тогда я ощущала, будто она давит на меня со всех сторон. Всё, что я могла делать — это плакать. Надеяться, что хоть кто-то услышит мои крики и стук, мне не приходилось, ведь урок был последний, а склад находился не в учебной части школы, и уроков там даже рядом не проводилось.
Не знаю, сколько времени прошло, но меня наконец-то выпустил напуганный охранник, видимо, услышавший мой тихий плач. На улице было темно, но это было лучше, чем непроглядная тьма склада.
Я бежала домой и, решив срезать через парк, наткнулась на компанию парней, один из которых встал на моем пути. Кажется, я видела их в школе.
— О, та самая? Сомова? И чем же ты Насте насолила, деточка?
Я не знала что сказать, и просто попыталась вырваться. Но держали меня крепко.
— Куда ты? С нами не хочешь прогуляться? — говорил только один из них, он же и держал меня. Не получив моего ответа, парень сжал руку еще сильнее, после потянул на себя.
Эмоции нахлынули волной. Ненависть — вот что я чувствовала тогда. Ненависть к Насте, ненависть к одноклассникам, ненависть к этим парням. Меня все достало, поэтому я просто ударила его коленом ниже пояса. Он отпустил меня и согнулся, и я рванула домой что было сил. Один из его друзей сначала попытался догнать меня, но вскоре бросил эту затею и, крича мне ругательства вслед, пошел обратно в парк. Я продолжала бежать, не обращая внимания на то, что меня не преследуют, не обращая внимания на боль в мышцах. Уже около подъезда я споткнулась и упала, больно ударившись коленом о бордюр, разодрав кожу до крови.
Хромая, я зашла домой, где меня встретила мама. По её взгляду я поняла, что меня ждёт ещё и выговор.
— Мам, я опоздала потому что… — хотела я объяснить ей причину опоздания, но она не стала слушать.
— Какая разница? Факт остаётся фактом — ты опоздала. Я не собираюсь слушать твои оправдания.
Я не стала спорить и пошла мыть руки. На кухне за столом уже сидел отец, что было удивительно. Он должен был вернуться только на следующий день, да и редко его можно было увидеть на кухне — папа предпочитал перекусывать в своем кабинете.
— Садись, ужинай, а потом в свою комнату, — сказал папа, даже не посмотрев на меня, — ты наказана. Телефон мне на стол, никаких подруг.
Я лишь кивнула.
— Что с ногой? — спросила мама, заметив кровь на коленке.
— Я упала.
Осмотрев мою ногу, она вынесла вердикт.
— Завтра с утра поедем в больницу.
После обследования стало ясно, что травма серьезная. Вылечить реально, но доктор нас убедил в том, что заниматься танцами или ещё каким-либо видом спорта я не смогу.
***
Я не заметила, как добежала до того самого парка. Домой возвращаться не хочется, ведь там никого нет. Я уже неделю живу одна и ещё три дня буду приходить в пустую квартиру… или не стану.
Когда мама вернется из поездки, наверняка она попробует позвонить на мой телефон, но ей никто не ответит. Телефон будет выключен. Потом она свяжется с Аней, которая тоже не будет знать, где я. Только после подойдёт в квартиру бабушки. Не захочет, но ей придётся. Она знает, что искать меня надо там.
Я любила бабушку, после пяти лет общалась с ней больше чем с родителями, и теперь ее квартира — это то место, где я могу побыть одна. Ключи есть только у меня и мамы. Она не будет спрашивать, почему я там. Она просто будет кричать на меня, ничего не выясняя. Ей это не надо. Главное, чтобы я не нервировала ее.
Но сегодня ночью я туда не пойду. До завтра я буду гулять одна, ведь мне так привычнее. Ничего не меняется.
Комментарий к Спешл
Вот и обещанный бонус, соавтор старалась. Ну а бонусом к бонусу будет немного ее творчества ;)
Аня
https://drive.google.com/open?id=1RW410Q4Ht5nnbUHY93ttMZbLmm2SlO0k
Саша
https://drive.google.com/open?id=1YN_6zMZlruEbevm1y1S0zVGfeNVLVUzR
https://drive.google.com/open?id=1jEwmCfIbymn0ps8qeO490MVw5kg4EX5d
========== Глава восьмая. Терпение есть добродетель ==========
Когда-нибудь этот день должен был настать. Собрав сумку, я вместе с Аниной мамой двигался в спортивный зал, чтобы записаться в секцию по гимнастике. Женщина уже позвонила тренеру и договорилась на первое занятие, на котором я должен был «показать себя». Хоть Аня и убеждала меня, что все пройдет хорошо, но что-то я сильно сомневался в этом.
«Однако, что может быть страшнее смерти?» — попытался я воодушевить себя.
Пока Анина мама разговаривала о чем-то с тренером, я пытался натянуть костюм гимнаста. Да, я все еще не знаю, как он называется и да, я немного набрал в весе, чем опечалил девушку. Что поделать, не могу я наесться досыта тем количеством еды, которое требует приготовить хозяйка. Тряпка сопротивлялась и трещала, но победа осталась за мной, понадобилось лишь жалких десять минут на переодевание. Когда вышли из маленькой раздевалки в зал, Анна решила провести со мной короткий инструктаж.
*Ты все понял?* — в конце спросила она.
— Да…
*Точно?*
— Не совсем…
*Ладно*, — устало выдохнула она. — *Что не понял?*
— Все…
Не то чтобы я был страшным тормозом, но все эти движения и действия на словах звучат довольно страшно и непонятно. За короткий промежуток времени, пока тренер представлял меня группе, девушка вывалила на меня огромную кучу методической информации, которая, естественно, прошла мимо ушей. Все равно, что прочитать руководство по управлению истребителем за пять минут до взлета.