— Хотя бы весело было? — Совсем другим тоном поинтересовался директор.
Удивленно поднимаю голову и натыкаюсь на добрую улыбку. Губы помимо воли растянулись в ответной:
— Ага, — честно признаюсь, еще не до конца понимая, что буря миновала.
— Ну, тогда иди, — разрешил директор, выуживая из горы моих бумаг, запечатанное письмо от дипломата Юлия Ратана.
Поспешно разворачиваюсь и выбегаю из кабинета, а то мало ли чего эльф понаписал.
— Ангелина, — тормознул почти у самой двери директор, — не забудь про медпункт…
Я энергично закивала. Гадом буду, не забуду!
Выбежав из административной части и неторопливо дойдя до невысокого двухэтажного здания почты, где обитали наши летающие обезьянки, я потянула массивные двери.
Радостно тренькнул колокольчик за спиной, а навстречу рванул добрый десяток крылатых почтальонов. Они прыгали у самых ног, требовательно поднимая маленькие ручки вверх.
— Извините, ребят, — выворачиваю пустые карманы, — ничего нет.
Опечаленные такой несправедливостью, малыши обиженно махнули хвостами и убежали по узкому коридору в общий зал.
— Привет, Лежебока, — поприветствовала я лежащую на стойке черненькую саламандру, — для меня что-то есть?
Ящерица приоткрыла один глаз, молча указала краешком хвоста на внушительную кучку писем в небольшом ящичке на стене и продолжила «работать».
Выудив стопку, осторожно закрыла за собой двери и выбежала на улицу. Посмотрим, кто тут мне столько посланий написал.
Как и следовало ожидать, большая часть принадлежала перу разгневанного Макса. С невероятной красочностью король описывал, что и как мне грозит, если я попадусь ему на глаза.
Все письма заканчивались одинаковой припиской: «Где Мари? Все-равно поймаю, так ей и передай».
Усмехнувшись, засунула всю пачку во внутренний карман и с нетерпением рванула угол конверт без обратного адресата.
«Привет, Ангелок!
Надеюсь, вы успели смотаться раньше, чем Макс понял, кто замешан в моем побеге.
Все идет, как мы и планировали. Узнала кое-что новое, но хвастаться раньше времени не хочу. В любом случае, скоро увидимся и поговорим.
Улыбнувшись коряво написанным строчкам с парой клякс по краям, быстро прячу листок к остальным письмам и вприпрыжку бегу в сторону столовки.
Притормозив на входе и обведя пространство столовой, заставленное круглыми столами, в поисках местечка, замечаю рыжую макушку соседки по комнате.
— А я говорю — в этом году у них просто нет шансов. — Громким голосом доказывала Наточка сидящей напротив девушке.
— О чем спор? — Отодвигая свободный стул и вешая на спинку свою куртку, поинтересовалась я.
— О, Линка, ты уже освободилась? — Обрадовалась подруга и тут же начала жаловаться: — Представляешь, ВУДу решил в этом году перенести Осеннюю серию игр, поэтому отборочные в команду начинаются уже через две недели.
А дальше понеслось…
Если все другие девушки могли часами говорить про модные шмотки, то рыжая ведьмочка с такой же страстью могла читать целые аналитические лекции по Бакобаллу.
— Это — Найла. — Наконец представила сидящую за столиком девушку подруга. — Она первокурсница и хочешь попасть в команду. Кстати, Ангел ты будешь пробоваться в этом году?
— Неее… Натуль, спорт — это не про меня. — Развожу руками. — Предпочитаю качать интеллект, а не мышцы.
Сколько себя помню, соседка по комнате всегда старалась привить мне любовь и желание играть, но, видимо, у меня чересчур толстая кожа, не способная воспринимать прекрасное.
Натка хмыкнула и продолжила о чем-то спорить с Найлой. Поскучав пять минут, я оставила громко ссорящихся девушка и отправилась грабить буфет.
По дороге набрела на сдвинутые вместе столики, за которыми пыхтела от натуги извилинами моя любимая группа теоретиков.
— Привет, ребят!
— Лина! — Радостно пискнула староста, а все остальные синхронно подняли головы от учебников и заулыбались.
В университете есть свои правила разделения. Главное из которых звучит так: если у тебя много магии и таланта — учишься на престижных отделениях, если у тебя только кроха резерва размером с небольшую горошинку — демонстрируй свои таланты в теории.
Собственно, этим мы старательно и занимались всей группой на протяжении последних пяти лет.
— Как дела?
В ответ прозвучал слаженный стон.
— Ууу… Преподы просто взбесились.
— Столько задавать в первую неделю учебы — это беспредел какой-то.