- А что поможет?
- Почему ты ненавидишь себя?
- За то, что я делаю.
- Мы не выбирали этот путь. Мы полностью в руках тех, кто держит в них наши жизни!
- За удовольствие, - едва различимо простонала Оделина, зажмурив глаза от стыда.
- Почему? – не поняла Богиня. – Если бы ты страдала и рыдала, пока это происходит, то не ненавидела бы себя? Как долго бы ты так выдержала?
- Не знаю! – заорала Оделина. – Но это значило бы, что я не шлюха!
- Ты - шлюха, потому что тебя продали опекуны! То, что ты способна получать удовольствие с клиентами, говорит лишь о том, что ты правильно реагируешь на сложившуюся ситуацию.
Ангел зарыдала сильнее.
- Слезами горю не поможешь, - продолжала Богиня. – Давай пойдём от обратного. Да, ты - шлюха и способна получать от этого удовольствие, и что? Будь что-либо иначе, ты здесь не выжила бы! Прими, поблагодари Вселенную и иди дальше!
- Это ужасно!
- А работа солдата прекрасна? Или врача, делающего аборты? У всего есть две стороны медали. Вот только мы свой путь не выбирали. Пока! – твёрдо произнесла подруга. - Барон спит с тобой? – резко сменила она тему.
- Берёт, когда ему вздумается.
- Насилует?
- Я не сопротивляюсь.
- Но не делаешь того, чему нас учили?
Оделина скривилась от отвращения.
- К клиентам ты испытываешь иные чувства?
- Я ничего не испытываю, действуя, как машина. Он же… никогда не требует от меня ничего подобного. Его устраивает и так.
- Ангел! – взяла она в руки её лицо, заставив смотреть в свои невероятные бирюзовые глаза. – Ты помнишь наш первый разговор в твоей комнате?
Оделина вновь скривилась.
- Либо выторговать у барона более-менее приемлемую для себя жизнь, либо ублажать каждого, кто за тебя заплатит. Без перспектив. Либо один барон, - расставила она руки в стороны, изобразив весы, – либо много таких, как барон, а то и хуже. Это твой выход, если для тебя столь невыносима жизнь элитки.
- Нет никаких гарантий, что он больше не будет меня продавать, если я буду угождать ему.
- А какие варианты у тебя сейчас? Лучше?
Оделина молчала.
- Ты можешь выторговать у него для себя лучшую жизнь! Иначе уже давно бы жила здесь!
- Мне страшно, - прошептала Оделина. – Мне так страшно! И мерзко, и гадко и… - Лини всхлипнула.
Альбиноска порывисто обняла её:
- Я знаю… я знаю… Ты должна приспособиться! Иначе здесь не выжить.
***
На следующий день Оделина не встретила Богиню на занятиях.
Не было её и вечером в гримёрке.
И на следующий день.
После выступления Оделина пошла искать Калеба.
- Где Богиня?
- В больнице.
- Почему? – удивилась Ангел.
- Рецидив.
- Что?
- Рак вернулся.
- Отвези меня в больницу, - потребовала элитка, повернувшись к Густаву.
- Это не ко мне, - отозвался тот.
Оделина решительно зашагала в небольшую комнатку, где обычно восседал её хозяин с двумя полуобнажёнными черновыми. Он определённо любил девочек помоложе. Блондинок. Лёгкая догадка скользнула у неё в сознании. Та, о которой Гини твердила ей всё это время.
- Чего тебе? – грубо бросил ей барон
- Богиня в больнице.
- И что?
- Позволь Густаву отвезти меня к ней.
- С чего бы? – злобно сощурились его глазки-пуговки.
Черновая что-то зашептала барону на ухо, скользнув ладонью к паху. Тот самодовольно улыбнулся, опустил жадный взгляд на всё ещё обнажённую грудь Оделины, но взял в руку грудь второй черновой.
Оделина подошла ближе. Взяла его свободную ладонь и поднесла к своему лицу.
- Зачем нам враждовать? – мягко и приглушённо спросила она, глядя на него так, как её учили. – Мы живём в одном доме, – она погрузила в рот его палец и повела им вниз, к своей груди, оставляя влажный след, к соску, который затвердел, стоило его зацепить пару раз. – Я не останусь в долгу.