Егор, внутренне пыхтя негодованием, больше похожим на гнев, оторвал от косяка разбухшую от влаги дверь и, ввалившись в душное помещение со стойким специфическим запахом, прошёл по коридору, заглядывая во все двери.
— О! Соскучился, что ли? — пробасила Надежда, отрывая взгляд от трупа девушки, над которым стояла, уперев руки в железный край стола. — Ну здесь, прям скажем, не очень уютное место, — хохотнула женщина.
— Не смешно, — отрезал Малинин. — Когда сможете установиться причину смерти?
— Я, касатик, умею работать, только в приятной и располагающей атмосфере, — щёлкнула языком женщина. — А ты, если потерялся, не на плацу и орать здесь на меня не нужно.
— Извините, — расстроенно проговорил Егор. — Нервы ни к чёрту.
— Пойдём, чаю с коньяком шваркнем и потолкуем, — миролюбиво заметила Надежда. — А с ней я попозже закончу.
— Мне бы побыстрее.
— Понимаю, Егор. Я бы и сама хотела, но, всегда есть но, — закрывая двери в прозекторскую, сказала судмедэксперт и показала направление к комнате отдыха. — Здесь не то что оборудования, здесь вообще ничего путного нет. Я-то её посмотрю, но могу и пропустить что-нибудь дельное. Поэтому если у тебя, касатик, есть варианты, то думай.
— Но вы же мне не просто так всё это говорите?
— Ой, ну не выкай ты мне, — махнула на него рукой женщина и достала из тумбочки початую бутылку. — Не нравятся мне у неё некоторые гематомы, только я понять не могу, как она их получила. И они мелкие настолько, что я еле разглядела.
— Ну это какое-то сильно усечённое представление теории, — Малинин внимательно посмотрел на мнущуюся женщину.
— Короче, здесь работает патолог-кривые руки, он периодически впадает в астрал, и я его замещаю, — Надежда тяжело вздохнула. — Я уже видела такие гематомы. И девушка перед этим тоже на сутки пропала. Правда, у той была такая нестабильная репутация, что, когда в заключении о смерти было написано: «Передозировка», перепроверять никто не стал. Это было три месяца назад. А полгода до этого я выезжала в одно село, просто была поблизости, там начала рожать девушка и до акушеров было не доехать. Так вот там тоже был такой случай: одна из девиц пропала, думали, в лесу заблудилась, потом нашлась, я её живой видела, это было аккурат на следующий день, у неё тоже такие мелкие синяки на носу были, потом я уехала, а позже узнала, что она на следующий день умерла.
— Дела-а-а, — протянул Малинин. — А давайте… — Егор остановился и поправился. — Давай, я сейчас подумаю, что можно сделать.
— Надежда Викторовна, — в дверях, еле умещаясь под притолоку косяка, показался санитар, — там дедульку привезли.
— Ну отвези его в прозекторскую, пусть подождёт, — со вздохом сказала она. — Он же не торопится?
— Ну так-то нет, но в прозекторской холодно очень.
— А ты думаешь, он замёрзнет? — поджав губы, Надежда посмотрел на мужчину в упор.
— Так-то да, да и кашляет он сильно.
— Кто кашляет? — Надежда с Малининым переглянулись, и женщина встала со своего места.
— Ну, дедулька, — пожал плечами санитар. — Он приехал с соседом, сказал, что помирает, что одинокий и соседей тревожить не хочет. Попросился у нас полежать до утра, сказал, к рассвету помрёт.
Надежда шумно выдохнула, смерила взглядом санитара и, обернувшись на Малинина, утопившего лицо в руках и сотрясающегося всем телом, проговорила:
— У меня, кажется, появились неотложные дела. Пойду, побеседую с претендентом на ночлег.
Малинин покивал, налил себе в чашку чёрную смоль заварки и достал телефон.
«Привет. Нужна твоя помощь и Мамыкина. Сможете ко мне в Тыкулкас приехать?» — покривился Малинин, отсылая сообщение Медикаменту. Конечно, у него было уверенности, что звёзды в калейдоскопе его жизни сложатся в счастливый узор и ему удастся вытянуть лучших специалистов на расследование одного случая, где был лишь призрачный намёк на серию. Но сейчас Малинину нужен был малейший повод, чтобы он мог вызвать своих ребят, и тогда можно будет возобновить старое расследование. Полковник после вчерашнего разговора с шаманом, был просто уверен, что его не случайно сюда прислали. Хотя Егор прекрасно понимал, что как только он, даже неофициально, попробует продолжить следствие, которое вёл в Карельске, то какие-нибудь «чудесные» события найдут место в его жизни, и он не сможет уже махнуть на всё рукой и написать рапорт, а это значит, что никуда они с Соней не уедут.
— Софья, — вдруг вслух произнёс Егор.
— Не, я Надя, — покачала головой вернувшаяся судмедэксперт.