— Прости, — Малинин вскочил на ноги, набрал номер и вышел в коридор. — Позже зайду! — крикнул он.
Только сейчас он вспомнил, как вырвал свою руку и понял, что с этого момента Софью он больше не видел. Малинин топал в коридоре, меряя шагами тесное пространство, пытался дозвониться до неё, но всё было тщетно: она просто не брала трубку. Входящий с незнакомого номера перекрыл его попытки написать Соне сообщение, и Малинин гаркнул:
— Да!
— Малинин, я уже почти оглох, а мы ещё работать не начали, — спокойно заметил Медикамент. — Здесь бухгалтерия интересуется, если мы берём проект, кто оплачивать будет?
— И тебе здравствуй, — выдохнул Егор, радуясь, что они на том деле, где встретились летом, всё выяснили. — Ну я как-то миллиардов не заработал и инвесторов, кроме местного начальства, у меня нет, а в районном управлении, мне кажется, мне выпишут только путёвку в эротическое путешествие и не более того.
— Понял, — задумчиво сказал Медикамент. — Чуть позже отпишусь, — добавил он и отключился.
Прыгнув в машину, Малинин взял курс на гостиницу, откуда они вчера с Софьей забирали вещи. Девушка, которую Айнана пыталась принести в жертву, явно была приезжая и начинать поиски, чтобы понять кто она и зачем приехала, а главное — почему именно её выбрала дочь шамана, следовало с того, чтобы посмотреть хотя бы её вещи, раз с ней самой поговорить пока не представлялось возможным.
— Здравствуйте, — широким шагом он зашёл в вестибюль гостиницы.
— Ой, Егор Николаевич, — губы девушки, накрашенные яркой помадой, расплылись в широкой улыбке.
— Мы знакомы, — нахмурился Егор.
— Так вы несколько месяцев назад нашего папаньку усмирили одними словами, а до этого с ним никто так не говорил. Мама до сих пор за вас предкам дары носит, и когда батюшка приезжает, свечку ставит.
— Спасибо, — отозвался Малинин, слабо припоминая конфликт с разошедшимся алкашом. Без тяжёлой артиллерии членовредительства не обошлось, но, видимо, помогло. — Скажите, у вас постоялица…
— Да, да, — перебила его администратор, переходя на шёпот и делая большие глаза. — Вы про ту с озера? Это ж она у нас остановилась, — не дожидаясь ответа, сказала она. — Мне теперь страшно так, я просто не могу.
— Я могу посмотреть её номер?
— Да, конечно, конечно. Только я ключ вам дам, а сама не пойду: страшно очень.
Но входящее сообщение на телефон отвлекло внимание Егора: «Привет. Стеф берёт финансирование на себя. Завтра днём постараемся быть. Сейчас смотрю билеты». Егор немного просветлел лицом, ведь он даже не говорил, зачем просит их приехать.
— Пожалуй, поступим следующим образом, — он покопался в карманах и проговорил: — Я сейчас дверь в номер опечатаю, до завтра получу ордер и тогда посмотрим. Чтобы всё было по закону.
— Как скажете, вам-то виднее, — согласно покивала девушка.
Выйдя в наступающую прохладу приближающегося вечера, Малинин снова попытался дозвониться до Софьи, но всё было тщетно, и он, зло хлопнув дверцей автомобиля, поехал на работу.
Северные сумерки быстро спланировали на городок, давно зажжённые фонари немного поблекли, пытаясь не утонуть в толще приближающейся ночи, а Софья, приехавшая по единственному адресу, который она вычитала в бумагах Дохлого и который привёл её сюда, уже несколько часов мёрзла в тщетной попытке понять, почему именно эта улица была указана. Кроме старой малоэтажной застройки ничего примечательного здесь не было, но ведь не зря же среди всего многообразия текстов и рисунков был именно этот адрес. Соня уже отчаялась что-либо найти, зубы выбивали лёгкую дробь, как она вдруг поняла, что не посмотрела траекторию улицы, которая могла вполне уйти вправо или влево.
— От же ума нет, — грея руки дыханием, сказала она.
Соня вышла на дорогу, прошла несколько метров и вдруг заметила шевеление в кустах и остановилась. Страх предательски закопошился где-то в районе затылка, протянул свои щупальца к ногам, и сейчас нужно было быстро решать: остаётся ли она и разбирается во всём до конца или просто сбегает. Софья сделала ещё несколько шагов, глянула в пугающую сумерками глубь леса и почувствовала, как страх комом забил ей горло. Ей показалось, что прямо напротив неё стоит маленький ребёнок с чёрным иссушенным лицом, длинными, тянущимися за ветром волосами и утопающими в мёрзлую землю ногами. Она не могла оторвать взгляд от источающего ужас зрелища, стала пятиться, но споткнулась и, размахивая руками, стала падать назад. Но вдруг стремительное сближение с поверхностью земли остановилось, и Соня услышала знакомый голос: