— Да ты мне особо не мешаешь, — фыркнул Малинин и, набрав номер Берегового, коротко скомандовал: — Юра, через десять минут жду тебя на выходе из гостиницы. К Унге сейчас Елену привезу.
Дойдя до машины, Малинин сел на водительское место, покосился на Елену, оглядывающую спартанское убранство «уазика», и дёрнул автомобиль с места так, что их внутри немного встряхнуло.
— Егор, не веди себя как мальчишка, которому очень хочется внимания девочки, но вместо того, чтобы признаться, он просто дёргает её за косички.
— Смешно, — покачал головой Малинин. — Не нужно выдавать желаемое за действительное, — притормаживая возле светящегося бойницами окон мрачного здания гостиницы, сказал Егор.
— Пожалуйста, звони мне в любое время, — сказала Елена. — Жду отчёт с места происшествия.
Малинин даже не повернулся, когда Елена вышла из машины, он только смотрел вперёд через лобовое стекло, наблюдал за тем, как быстро падает снег, и не хотел ни о чём думать, потому что знал, что если он сейчас начнёт разматывать цепочку мыслей, то неизвестно, куда его это приведёт.
— Ну и за какие такие блага ты согласился, за мной следить? — сразу спросил Малинин у Берегового, когда тот уселся рядом.
— Ну уж лучше я, чем кто-то чужой, — спокойно ответил Юра. — Они бы всё равно кого-то к вам приставили.
— Твои мысли?
— Егор Николаевич, ну вы же сами понимаете, что интерес к этому делу есть у всех, от мистиков до людей с красивыми погонами и лампасами. Что мы с вами в Никольске раскопали — до сих пор непонятно. Цепочек-то много раскрутили, но откуда это всё идёт и куда, фиг знает.
— Ну вот мистики и красивые погоны собрались бы вместе и копали бы дальше без нас.
— Значит, они не настолько умные, раз без вас не могут.
Малинин повернулся к Береговому, оглядел его и проговорил:
— Может, в кафе-мороженое заедем?
— Зачем? — слегка опешил Юра.
— Ну, мне розеточку мороженки купишь и дальше будешь петь сладкоголосьем, как для барышни.
— Егор Николаевич, ну чё вы начинаете? Как будто я вот пришёл, все двери ногами обстучал, мол, дайте мне с Малининым на Крайнем Севере поработать, а то мне прям заняться нечем, — психанул Береговой. — Ко мне пришла, Елена-прекрасная и поставила перед фактом.
— Так-то лучше, — улыбнулся Малинин и обернулся на поток холодного воздуха, потянувшийся сзади от открытой двери.
— Сидел я себе в Карельске, катался на кражи всякие и бытовые телесные повреждения, — причитал, трясясь от холода, Мамыкин, — нет, мне нужно было за чем-то вляпаться и попасть в этот… — он раздражённо обвёл руками пространство. — Да сделайте вы печку посильнее, иначе я сдохну от холода, так и не приступив к работе.
— Ну, поехали за Медикаментом, он хоть не такой ворчливый, — сказал Малинин и ответил на телефонный звонок. — Да узнал я вас, Антон Павлович. Да, я на место еду, Белов до меня дозвонился.
Софья, еле дождавшись до конца процедуры, подхватила свою сумку и пошла быстрым шагом по пустым коридорам вечеряющей больницы, кивая изредка встречающемуся медицинскому персоналу. Глянув в окно на стремительно летящий на крыльях ветра снег, она покривилась и подумала, что после придётся год отогреваться где-нибудь на солнце, так как ледяной воздух был настоящим ядом, полностью пропитывающим её изнутри. Соня шла и думала о всяких глупостях, чтобы не начать тонуть в собственных страхах, о которых она боялась признаться даже себе. Её пугали странные видения, преследующие её последние два года, она даже сходила на МРТ, чтобы убедиться, что в мозг не забралась опухоль, но всё было нормально, а врач-психиатр, к которому она записалась на консультацию, всего лишь сказал, что нужно больше отдыхать. И Соня осталась совершенно одна со своими страхами и неизвестностью, ставшей постоянным спутником. Она даже Малинину не хотела ничего рассказывать, потому что последние дни выдались счастливыми и если бы она только заикнулась о том, что с ней происходит, то беспокойство Егора точно сломало бы недолгую идиллию.
— Хотя сложно назвать идиллией, когда вокруг одни трупы, — пробормотала Софья и остановилась перед дверью в коридор, ведущий в морг. — Ну, что ж, — подбодрила она себя, внутренне отвратительно труся перед этим подземным переходом, — по улице идти ещё хуже.
Страхи оказались напрасными, так как сразу за дверью тёрла пол уборщица, чуть поодаль бегал с тетрадкой в руках санитар, сверяющий инвентаризационные номера на составленных в одном углу стульях, и Софья довольно безболезненно проскочила неприятное место.