— Ну как что? — предусмотрительно стягивая куртку с вешалки, отозвался Юра. — Наконец-то Егор Николаевич вернулся, а то я уже заскучал.
— А я смотрю, что ты, Береговой, сильно веселишься, — как-то гортанно сказал Егор.
— Не. Я в больницу, мне ж крутиться надо. Мамыкин, я тебя наберу, как выясню, где обитал наш доктор, — крякнул Юра и ретировался за дверь.
— Совсем обнаглел, — коротко вспыхнул Малинин. — Унге, адрес мне перекинь этих людей, я сам к ним завтра заеду, поговорю. Хотя я даже примерно представить не могу, зачем ей могло это кресло понадобиться, — уронив голову на руки, сказал Малинин и на секунду затих. — Я не большой спец по шаманским обрядам, но вот то, что она творит…
— На самом деле то, что она творит, вообще ни на что не похоже, — перебила Соня. — Чёрт, как же всё сложно.
— Но у нас, по-моему, просто никогда и не было, — тихо проронила следователь Алас.
— Ладно, я пойду подумаю, — Малинин недолго походил по помещению и молча ушёл к себе, плотно прикрыв дверь.
Егор долго рисовал на листе бумаги кружочки и стрелочки, потом прибавил к этому всему кубики и треугольники, но пока у него никак не складывалась картина. И хотя всё вроде и было на виду, но смотрелось отдельными разрозненными кусками: давно прилетевший метеорит, странные позы жертв, капсулы в головах…
— Можно? — послышался голос Унге, и она, приоткрыв дверь, вошла в тесное помещение.
— Чего?
— Я ещё раз полистала тетрадки, и мне пришла в голову мысль.
— Одна? — Малинин поднял на неё глаза. — А Соня где?
— В аптеку отошла, неважно себя чувствует, — отвлеклась от основной мысли Унге.
— А чего мне не сказала?
— Я, Егор Николаевич, не знаю, — терпеливо продолжила Унге. — Так вот…
— А давно она ушла? Я в плане, может, лучше вместе с ней эти тетрадки обсуждать?
Унге набрала в лёгкие побольше воздуха, помолчала пару секунд и решительно сказала:
— Хорошо. Мы с ней часа два в кафе сидели, — Унге плотнее прикрыла дверь. — Вы, вообще, представляете, сколько всего с ней за последнее время случилось? Сколько всего в её жизни произошло, но она одна, ей даже поделиться не с кем, по большому счёту. А этот снежный ком катится всё дальше и останавливаться не собирается, и тут до кучи ещё эта Елена приехала, — покривилась она.
— То есть ты хочешь сказать, что я не только перекрываю ей кислород, но ещё и бесчувственный чурбан?
— Не так прямо, конечно, но общий смысл вы верно уловили, — она помолчала и продолжила: — Так я скажу?
— Говори, — после длинной паузы сказал Егор.
— У первой жертвы на голове было что-то типа диадемы или короны из веток, у второй тоже нечто подобное, — она раскрыла тетрадь и положила перед Малининым. — Смотрите, похожие рисунки, — она взяла карандашик и аккуратно обвела нарисованные на полях в виде сносок картинки.
— Интересно, — сказал Малинин. — Ну-ка, пойдём.
— А! И ещё, Егор Николаевич, — Унге положила на столе перед Малининым распечатку с транзакциями, — Смотрите, что нашла в платежах Красновой, — Унге потыкала ручкой в несколько обведённых кружком цифр, — эти суммы она переводила мастеру, который изготавливает разнообразные амулеты и прочую атрибутику для этих волшебных на всю голову.
— Для кого? — Малинин посмотрел на неё.
— Для тех, кто болеет потусторонним.
— Связалась с ним?
— Нет ещё. Пытаюсь, но пока вне зоны.
— Хорошо, по результатам доложи, может, и правда что зацепим.
Егор выдвинул на середину соседнего помещения стул и, широко расставив ноги, сел и оглядел всех присутствующих:
— А что, если, — Егор почесал затылок и с некоторым трудом проговорил, — у шамана есть свой обряд для Тыкулкаса, а у ямов, будь они не ладны, свой.
— В смысле? — Унге подняла на него глаза.
— В том смысле, — скучающим тоном ответил Егор, — что, если у местных есть инфа о скором пробуждении товарища Тыкулкаса, и они даже слышали слово гиперкуб, то почему они одни должны суетиться? Здесь, по их волшебным поверьям, всякие силы сильные просыпаются и, скорее всего, многие захотят из источника нахлебаться.
— Вы хотите сказать, что параллельно идут два ритуала?
— А почему нет? — Егор отвлёкся на раскрытую дверь и поёжился. — Хоть бы предбанник какой-нибудь был, а то как-то странно, не по северному, хлоп и сразу в снег.
— Это, вообще-то, холл дома культуры, — сказала Унге. — В кладовке фотографии есть. Просто здание основное снесли, что-то хотели перестраивать, но руки не дошли.
Егор посмотрел на Соню, появившуюся на пороге с большим кульком, от которого ароматно тянуло пирожковым духом.