Вася Шмелёв двумя руками смахнул нападавший на приглаженную чёрную шевелюру подтаявший снег, натянул капюшон от толстовки и низким голосом спросил у Берегового:
— А у вас часто такое представление исполняют?
— Часто. Пошли работать, — устало сказал Юра, — дальше ещё интереснее будет.
— Я слышал, Малинин мужик крутой?
— Вася, давай потом кости начальству перетрём, а то сейчас работы до одного места, — Береговой потопал к дереву, где Медикамент с Мамыкиным пытались придумать, как снять оттуда тело без потери улик.
Малинин ходил между деревьями, смотрел периодически вверх и перематывал в голове плёнку воспоминаний на замедленной скорости, пытаясь понять, какие параллели здесь могут идти. Елена была на сто процентов права, и все прошлые деяния были многогранны, как тот самый пресловутый гиперкуб.
— Егор, зачем ты так? — спросила Лена, догнав Малинина.
— Потому что мне не нужны институтские барышни в этом расследовании, — отмахнулся Егор, — а Дымов — припыленный, то стихи вслух читает над трупом, то ещё какой-то ерундой на месте происшествия занимается.
— Ты знаешь кто его мать?
— Знаю, — процедил сквозь зубы Егор. — Вот только если его убьют, никакие мамины связи достать его с того света не помогут, а вот нас они подастают знатно. Лена, мне некогда обсуждать Костину жизнь, давай делом займёмся. Денис, — громко крикнул Малинин, — ну что у вас?!
— У одного из санитаров лебёдка есть, он сейчас привезёт, — Медикамент задрал голову, — мы через верхнюю ветку перекинем трос, подцепим тело и спустим. По-другому никак, а осматривать её там — чистое безумие.
— Не могу не согласиться. Мымыкин, — Егор глянул на трясущегося криминалиста, — иди погрейся в квартиру к усопшему судмедэксперту.
— Что-то мне не нравится этот посыл доброты, — скривился Мамыкин.
— Ну, заодно посмотришь, что там и как, — развёл руками Егор, — мы же все понимаем, что эти два события никак не могут быть несвязанными, точнее, три, если учесть, что именно Пальцев Рыбарёву вскрывал.
— Так бы сразу, — проскрипел начинающейся простудой в голосе Мамыкин и, подхватив чемодан, потопал в направлении квартиры.
— Что-то я зря Дымова отослал, — нахмурился Егор. — Людей и правда нет, а этот малахольный хоть при осмотре квартиры поможет. Юра, возвращай этих двух.
Береговой ничего не ответил, только покачал головой и, тяжело вздохнув, достал из кармана телефон.
Буря усиливалась, ветер становился злее, он уже не просто раскачивал кроны деревьев, он рвал, гнул стволы до треска и пытался затянуть всё видимое пространство наискось летящим снегом.
— Давайте я, — негромко сказал Шмелёв, когда Малинин с Береговым обсуждали, как лучше приладить привезённую лебёдку и спустить тело. — Только нужно для лучшего скольжения чем-то ветку обмотать и ложбинку сделать, чтобы трос не сдриснул с места, — шумно шмыгая носом, сказал Вася. — Может, стропа у кого есть или там брезент?
— У меня трос есть в машине, он широкий, — сказал водитель, приехавшей за телом. — Сгодится?
— Нормас, давай.
Вася ловко вскарабкался по стремянке, раскачивающейся в такт летающей метели, уместился на коротком отрезке ветки, где была прикреплена жертва, старательно обошёл её и сильным движением уцепился мозолистыми ладонями за ледяную ветвь, нависающую над ним. Часто дыша, Шмелёв приладил стропу, поверх поместил железный трос от лебёдки и, спустившись обратно, продел металлическую петлю под руки окостеневшего тела.
— Пробуйте, — хрипло крикнул он.
Береговой, услышав коллегу, начал усиленно работать рычагом, жертва дёрнулась и поползла чуть вверх.
— Стопэ. Я её сейчас чуть двину и можно будет опускать, — срывая связки, крикнул Шмелёв.
Страшный груз повис на мгновение в невесомости и потихоньку пополз вниз, дёргаясь в конвульсиях от рваных движений лебёдки.
— Мы сразу поедем, — подойдя к Малинину, сказал Медикамент в тот момент, когда санитары грузили тело в машину, — Мамыкина тоже заберу, чтобы он одежду собрал и всё остальное. Вы можете потом подъезжать. Хорошо?
— Ага. Я здесь закончу и тоже подъеду, — устало сказал Егор, чувствуя, что промёрз до костей. — Молодец, — похвалил он Шмелёва, — соображаешь. Что с голосом?
— Негромкий, — покривился оперативник. — Мне трахею перебили, когда я кикбоксингом занимался. Тренер на замене был и меня в спарринг с неправильным чёртом поставили, а он резкий оказался и постарше был.
— Понял, — покивал Егор. — Сходи в тот подъезд на третий, там Дымов должен быть. Если они там закончили, то двигайте в наш штаб.