Тайна могла раскрыться в любой момент. Мало того: тайна горела во мне, выжигала меня изнутри. Я потеряла покой и сон, с трудом заставляла себя проглотить ложку-другую еды, и все мои заверения в том, что я волнуюсь перед выпускными экзаменами, звучали уже совсем не убедительно. Мне было невероятно тяжело переживать всё это в глубоком одиночестве, а потому, когда в один из вечеров Фредерик застал меня в нашей каморке за очередным экспериментом, я не стала отпираться. К тому времени у меня не оставалось никаких душевных сил на молчание. И я открылась моему взбалмошному, огненному пятнадцатилетнему брату — рассказала всё и ни разу не пожалела об этом. Теперь нас было двое. И вдвоём нести этот опасный, страшный груз тайны оказалось намного легче.