«Ну вот». Сьюзи что-то заметила. Она подвела меня к противоположному тротуару, обняла за шею и прошептала на ухо. Мне это начинало нравиться. «Время для твоих легендарных объятий, Ромео. Ты найдешь кое-что у наших ног, сразу за забором».
Мы обнялись, и я огляделся. Камер видеонаблюдения я не увидел. «Ладно, поехали!»
«Вы последний из великих романтиков, не так ли?»
Я наклонился и протянул пальцы сквозь звенья. Через несколько секунд мы уже возвращались к машине, рука об руку, а мой карман был набит пятью или шестью стальными креплениями. Некоторые были треугольными, некоторые прямоугольными, но подошли бы любые.
«Босс должен знать, что происходит, Ник. Время для ещё одного звонка».
Конечно, она была права. В одной из арок были ниши, вероятно, такие места были популярны в детстве Гладстона, но сейчас ими пользуются только те, кому нужно было пописать или покурить крэка. Я зашёл в тень, чтобы на несколько минут спрятаться от дождя.
«Проверь ещё раз». Я вытащил 9-миллиметровый пистолет и, держа его у живота, прижал основание правой ладони к дулу и отодвинул верхний затвор ровно настолько, чтобы увидеть блеск меди. Она сделала то же самое.
Я достал телефон, и первый сигнал безопасности даже не успел прозвучать, как он уже вскочил и побежал. «Что происходит? Где ты?»
Я слышал голоса позади него. Два голоса казались американскими, ещё один я не мог разобрать. Может, малазийский? Кому какое дело? У меня и так забот хватало.
Голоса затихли, как будто 'Да-мэн' увеличил между ними дистанцию.
«Мы возвращаемся, чтобы забрать готовые сумки и выдвинуться к цели. Должны быть готовы меньше чем через тридцать».
«Где точка входа?»
«Сигналы все еще в здании?»
«Конечно. Где точка входа?»
Я рассказал ему, и в этот раз он занервничал. «Ты уверен, что это сработает?»
«Нет». Я никогда не был ни в чем уверен.
«Что ты будешь делать, если не сможешь войти?» — в его голосе слышалось почти отчаяние. Должно быть, он находится под огромным давлением, и мне приятно было представить, как у него на шее пульсирует большой фурункул. «Я не могу позволить себе компромисс — я не хочу слышать о тебе в утренних новостях, понимаешь? Возьмите под контроль «Тёмную Зиму» любой ценой».
Вдали снова послышались голоса американцев, и я понял, что другой голос не малазийский: это был немец.
«Если до рассвета от нас не будет вестей, вы будете знать, что что-то не так. Я позвоню вам потом». Я перебил его. Мне не хотелось стоять там всю ночь, пока он будет объяснять мне, как выполнять работу. Он никогда не был на земле: всю свою профессиональную жизнь провёл перед мониторами, разбираясь со связью и тому подобным. Его лекции о его чужих идеях взбесили бы меня до чертиков, а я не хотел злиться – я просто хотел поволноваться и немного испугаться. Немного здорового страха – вот что заставило меня сосредоточиться и сжать мозг до размеров, когда я мог думать только о работе и о том, как сбежать, сохранив своё тело в целости и сохранности. Что же это Джош постоянно стучал дёснами? «Мужество – это просто страх, произнесший свою молитву».
Мы снова вышли на улицу под уличное освещение и дождь.
«Что он сказал?»
Я всматривался в её лицо, мечтая, чтобы оно выглядело хоть немного испуганным. Она казалась более отстранённой, но это было всего лишь её психологическая подготовка. «Просто обычная ерунда, напоминала мне надеть жилет, и никакого телевизора и кофеина после девяти». Я передразнил его голос из «Домашних графств». «Возьми под контроль Тёмную Зиму любой ценой».
Её глаза сузились. «У него тоже есть работа, знаешь ли».
Мы подошли к машине, и Сьюзи сразу села за руль. «Я буду первой».
Я переместился на заднее сиденье машины, когда она открыла багажник и начала выгружать документы, как мы делали это в Кингс-Линне. Я начал проверять свои вещи, не беспокоясь о том, что происходит вокруг. Сьюзи давала мне знать, если возникала проблема: заводился двигатель, я просто захлопывал багажник, подходил к своему месту, и мы ехали. Если она меня окликала, возможно, потому что нам навстречу шли люди, то это происходило в замедленном времени.
СД был заряжен и подготовлен, но я всё равно проверил патронник и надёжность магазина. Затем я проверил, что верхние патроны запасных магазинов вставлены правильно, и засунул их в штаны NBC. Мне не хотелось менять магазины и застрять, если рабочие части выдвинутся вперёд, но я застрял из-за неправильного расположения патрона – нехорошо, когда рядом с тобой находится ASU, готовый разорвать тебе горло.
Когда я был готов, я постучал по крыше «Мондео» и прошёл вдоль водительской стороны. Сьюзи вышла, и я с радостью увидел, что её лицо не выражало никаких эмоций. Она явно следила за происходящим.
Позади нас по дороге, шлёпая по лужам, катилось такси. Я сел за руль, проверил ключи в замке зажигания и немного отодвинул сиденье. Сьюзи суетилась сзади, пока я вытряхивал из карманов всё, кроме крепёжных элементов, включая телефон-монофон и свой собственный. Всё это я засунул в поясную сумку под пассажирское сиденье, надеясь, что это последний раз. Если всё будет хорошо, я вернусь за ним через пару часов.
Она тоже была готова. Я взял ключи, вылез и присоединился к ней, пока она перекидывала свою сумку через правое плечо. Я перекинул свою через левое, чтобы нам было удобнее идти вместе, а затем нажал на брелок. «Мне хочется выпить чаю».
«Хорошая идея. Мне подойдёт Jack Daniels и Coca-Cola».
Она обошла машину и проверила каждую дверь. Удовлетворённая, она взяла меня под руку, и мы пошли обратно к главному входу, положив ключ под один из бетонных блоков, отводящих движение. С этого момента разговоров больше не будет. Она будет делать то же самое, что и я: пытаться визуализировать каждый шаг, пытаться создать в голове фильм о том, что она хочет сделать, начиная с замка, словно её глаза были объективом камеры, а уши – звукозаписывающей аппаратурой.
Я представил, как прохожу через дверь с 9-мм пистолетом, поднимаю ноги, стараясь не шуметь, начинаю надевать снаряжение для защиты от радиоэлектронной борьбы, избегая резких движений. Я представил, как поднимаюсь по лестнице, медленно, размеренно ступая по краям лестницы, чтобы она не скрипела. Наконец, я вошел в комнату, и Сьюзи поддерживала меня, пока мы сражались с ASU. Я прокрутил запись на камере три или четыре раза в голове, от входа в цель до выхода с Сьюзи, Дарк Винтер и мертвыми ASU.
Сюзи выдавила жвачку, и её челюсти заработали. Сейчас самое время устроить фейл-апы, а не потом. Что, если бы дверь заблокировали? Что, если бы они ударили нас, когда мы надевали оборудование? Что, если бы кто-то выбежал на улицу с DW или выбросил его в окно? Я нажал на воспроизведение, затем на повтор, пытаясь найти ответы.
Всё пошло не совсем по сценарию – никогда. На земле каждая ситуация отличалась от того, что мы себе представляли. Но фильмы в наших головах были отправной точкой; они означали, что у нас был план. Если всё пойдёт как по маслу, мы, по крайней мере, сразу же отреагируем, а не будем стоять и жалеть себя.
42
Я проверил трассер: было чуть больше двух, но вряд ли ASU спали. Они бы вздрагивали от каждого шипения воздушных тормозов на дороге или от каждого царапанья крысы по штукатурке. Если кто-то из них сворачивался калачиком в своих новых спальных мешках, у них наверняка кто-то был на охоте. Что хуже? Да и имело ли это значение? Дело в том, что эти ублюдки были там, и скоро мы тоже туда попадём.
Мы повернули налево к Кингс-Кросс. Все ночные закусочные уже закрылись, но тротуары были усеяны их обёртками и ящиками старых банок «Стеллы». Пьяных стало меньше, чем раньше, а вот проституток стало больше, но в остальном состав действующих лиц выглядел более-менее прежним. Камера была направлена через дорогу на полицейский участок. Возможно, его зеркальное стекло в это время суток нуждалось в большей защите, чем обычные люди.