Посреди залы медленно появилась синяя дымка, складывающаяся во вращающиеся вокруг двух светящихся шаров сферы, все ускорявшие свой бег, и замершие на месте — внезапно, как по команде.
Под этой объемной картиной, освещаемые холодным светом, появились пять фигур, облаченных в ниспадающие одеяния из тонкой кожи. Их лица были прикрыты капюшонами, а на груди горели золотом знаки в форме капель, висящие на тонких цепочках.
— Пять Учеников приветствуют идущих к Отцу, — голос разнесся по зале, отражаясь от стен, и заполняя собой все пространство. — Кем бы вы не были, что бы не несли в сердцах — Тьму, Свет или Тень — вам здесь не рады.
Было слышно, как кто-то шумно выдохнул воздух сквозь зубы. Кажется, это был Ветрис. Или Гуррун. Лаитан слушала говорившего, не двигаясь, и не говоря ни слова.
Для Морстена то, что он услышал, не явилось особенным сюрпризом. Он ждал чего-то подобного, но оставалась еще недосказанность.
— Но предсказанное тысячелетия назад Время Тьмы и Холода приближается, — продолжил другой голос одного из скрывавшихся под ниспадавшими одеждами правителей горцев. — Расчёты Учителя верны, и уже очень скоро, в пределах жизни одного или двух поколений наш мир умрёт, — стоящий вторым справа поднял руку, указывая вверх, на четвёртый шар от центра замершей синеватой картины. Рядом с той сферой висела еще одна, поменьше, и горела надпись на неизвестном языке. В голове у Морстена понемногу начало складываться понимание.
— Если вы не разбудите Отца, — сказал новый, жёсткий и сильный голос. Кому он принадлежал, сказать было сложно, но это был настоящий лидер.
Все замолкли, явно ожидая продолжения со стороны гостей. Лаитан заметила, как варвар, преисполнившись праведного гнева за оскорблённое самолюбие, делает шаг вперёд. Лёгкий тычок локтем остановил Ветриса, и Медноликая заговорила первой, не давая варварам возможности снова нарваться на неприятности:
— Мы тоже не желали видеть отступников и предателей своего народа, — холодно сказала она. Глаза сомкнулись и, открывшись вновь, осветились зеленоватым свечением. Тонкие вертикальные щёлочки зрачков уставились на пятёрку хозяев впереди.
— Вы потревожили духов и разбудили зло, — констатировал произошедшее тот же голос, что начал дискуссию. Лаитан только пожала плечами, звякнув браслетами.
— Оно не дремало и без нас. Вы тоже не справились с ним. Очевидно, оставив пещеры под горой именно для того, что случилось там с нами. Вы знали о притягательности златокровых для проклятий этих мест, но ничего не сделали.
— Мы пытались вас остановить.
— Перестрелять нас на подходах? — усмехнулась Лаитан.
— Согласись, змея из меди и золота, это лучшая доля, чем заживо сойти с ума и сгнить во сне, под толщей скал, в сырой темноте пещер.
— Не спорю. Но зачем-то вы нам помогли. Зачем?
Повисло молчание, и Ветрис снова начал пробираться поближе, явно желая выступить вслед за Лаитан. Властелин предусмотрительно помалкивал, явно желая дослушать до конца, а уже потом высказывать своё мнение.
— Вы должны сделать то, для чего были рождены, — вынес вердикт властитель горного народа. После его слов в темноте зажглись глаза стоявших представителей правящей династии. Золотые капли вспыхнули, образуя вместе с висящими на шеях амулетами подобие трёхглазых чудовищ, мерцающих в полумраке.
— Тогда дайте нам отдохнуть, — попросила Лаитан. — Отдохнуть и пойти дальше. Большего мы не просим у вас.
Медноликая именно просила. Не препираясь насчёт отступничества и старых дрязг, не заостряя внимания на произошедшем и не выставляя счетов за потерянные жизни своих жриц, пока горцы решали, стоят ли имперцы их помощи или смерти.
— Некоторые из вас уже отдохнули, — сказал кто-то в темноте. Взгляды всех остальных скользнули друг по другу и остановились на Ветрисе. В молчании повис вопрос.
— Разве он не сказал вам? — теперь уже удивление скользнуло в голосе горца. — Вы можете остаться на несколько часов, пока мы подготовим запасы воды для вас и соберём свой отряд.
— Вы идёте с нами? — не сдержался до конца уязвлённый Ветрис.
— Нет. Это вы идёте с нами, — отрезал властный голос. Лаитан почувствовала, как на её плечо легла чья-то рука и её мягко повлекли за собой прочь. Внутри Медноликой осталось ощущение недосказанности. Будто все ответы были так близко, что оставалось только протянуть руку и взять их, но что-то мешало, ставило преграды и не давало узнать правду раньше времени. Под ногами скользнула черная тень зверя, с грацией и проворством животного ускользнув от прямого взгляда Лаитан. Она попыталась отыскать взглядом Морстена и спросить, наконец, что это за шутки Тьмы, но вокруг попадались только варвары, безымянные и тхади.