Передохнув дня два в городе, чёрный рыцарь и его маленькое войско поехали дальше, к большой радости почти не пострадавших горожан.
Проезжая по разбитым дорогам некогда великолепного Французского королевства, чёрный рыцарь видел разорённые сады с редкими уцелевшими деревьями. Кое-где на них появлялись даже плоды. Заброшенные поля, поросшие бурьяном, редкие крестьяне пытались пахать на худых старых лошадях. Страна пыталась возродиться, хотя война ещё не была окончена.
Подъехав к границе новых владений своего бывшего друга, чёрный рыцарь взобрался на холм, чтобы обозреть окрестности. То же запустение, что и везде. Сидя на лошади, рыцарь осматривал небольшой замок, темневший на противоположном холме. Зеленевшая долина разделяла их. Рыцарь смотрел и думал…
А в маленьком замке высокая черноволосая женщина в простом платье стояла у своего окна и смотрела на величественную фигуру чёрного рыцаря на лошади.
- Приди, Бертран, - в исступлении шептала она. – Сверши наше предназначение! От нас пойдёт великий род! Мы завоюем Францию и весь мир! И больше никто никогда не заставит меня жить в этом сарае! Приди! Ты должен освободить меня от мужа! Ты должен! – Она горячо шептала, перебирая четки с черными бусинами. Позади неё, у кровати горела одинокая чёрная свеча. А рядом с ней в глиняной плошке тлели какие-то травы.
Вдруг женщина отчаянно вскрикнула: рыцарь на холме развернул лошадь и скрылся с другой стороны. Он явно не собирался посещать замок.
- Будь проклято небо! – в ярости заорала женщина, стукнув кулаком по нише окна. – Будь проклята преисподняя!
Она ещё долго кричала в ночи, а чёрный рыцарь, Бертран де Го, сделал свой выбор. Хоть он и был негодяем, но в глубине души он вдруг увидел все свои жертвы: мужчин с распоротыми животами, женщин с отрезанными грудями, искалеченных детей, глядящих на него пустыми глазами бездны. Его женщина, которая даже среди ада войны на Святой земле сохранила чистоту души, которая для каждого раненого находила слово утешения, подняла на него влажные глаза и, держа на руках его сына, сказала:
- Эти люди не виноваты, что они живы, а мы – нет. Это круговерть природы. Бог не наказывал тебя, забирая нас. Бог не испытывал тебя. Просто наше время наступило раньше. А ты должен сам решить, как распорядиться своим. Только знай одно: на небе ли, на земле, я люблю тебя. И, чтобы ты ни сделал, я буду молить бога тебя простить. Сын твой, - она подняла ребёнка к нему, – будет просить за тебя, если моих слов мало. Мы тебя любим. Не предавай же нашей любви.
И он осознал вдруг: всё, что он делал – это отнимал жизни себе на радость. Со временем ему это приелось. И он стал думать – что дальше? Что ему делать тогда, когда кончится война? Снова воевать с соседями за лишний клок земли? Это скучно и неинтересно. Устраивать интриги, чтобы какой-нибудь франт, который не нюхал пороха, вдруг влез в доверие к королю? А для чего? Набить сундуки золотом, ухватить власть за шкирку – зачем? Он вдруг понял – у него нет цели в жизни. Он не нужен на этой земле. А значит, ему и жить не зачем. И, когда он это понял, он словно услышал слова колдуньи: «Решать тебе». И он решил. Не таков он, Бертран де Го, знаменитый воин Столетней войны, чтобы просто тихо умереть в замке или за чьей-то спиной интриговать против кого бы то ни было. Он отвоевал свое. Он заслужил покой. И, удивляясь себе, не веря себе, он решил вернуться и зажить спокойной жизнью обычного человека – в окружении семьи и детей. Призраки, обступившие его, остались на холме, молчаливо наблюдая, как удаляется чёрная душа чёрного рыцаря. И как сам чёрный рыцарь и его отряд движутся прочь от искушения к неизвестному ещё будущему. Чёрная душа на мгновение задержалась, оглянувшись на замок, но тут же исчезла в блеске луны, выглянувшей из-за холма. Ужас, который должен был сойти на землю в ближайшее время, решил повременить. Что перед лицом вечности десятки лет или сотни лье?