— Ам… Ну, что-то вроде… — залепетала девушка, всё ещё пытаясь уложить в голове новый образ своего «босса»… И оторвать глаза от его куртки дольше, чем на секунду, да! — А что за аукцион?
— Благотворительный. Средства будут направлены пострадавшим от армии вторжения. Хотя это вторжение уже несколько приелось. Людям давно пора развеяться, поискать что-то новое… — продолжая улыбаться, ответил гость, а Барбара только теперь сообразила, что до сих пор держит его на пороге.
— Да, точно… Эм… Проходи, — ничего умнее, чем буркнуть это слово и посторониться, пряча растерянность за неловкой улыбкой, дочь комиссара не придумала. — Может, всё же дать им комментарии? — неуклюже поспешила сменить тему девушка. Тем более она давно хотела задать этот вопрос, да всё как-то не решалась воспользоваться Кольцом…
— Ни в коем случае, — Эмрой прошёл в прихожую, казалось, совершенно не разозлившись на вопрос, несмотря на суть ответа. — Если я хоть что-то отвечу, это будет знаком, что я принимаю правила их игры, беру на себя какие-то обязательства и вообще поддаюсь давлению общественного мнения. А это мало того, что в корне неверно, так ещё и опасно в первую очередь для самих землян.
— Ты думаешь, нас попытаются использовать в политических играх? — всё же соображала мисс Гордон неплохо, даже в экстремальных ситуациях.
— Нас уже пытаются использовать, — пожал плечами парень.
— Кто там, Барбара? — донёсся из гостиной голос комиссара.
— Эм… А… — героиня Готэма на миг запаниковала. — А это мой друг!
Не успело прозвучать ключевое слово, как приглушённый шум телевизора затих, а вскоре Джим Гордон был уже в прихожей, пристально рассматривая гостя.
— Здравствуйте, комиссар.
— Добрый день, молодой человек, — Джим окинул куртку и штаны визитёра суровым взглядом следователя, заставшего мелкого воришку за попыткой умыкнуть коллекционную работу Рембрандта прямо из музея во время выставки. — Мы встречались?
— Нет, но Барбара много рассказывала о вас, — ничуть не смущаясь, спокойно ответил гость.
— В самом деле? А вот я о вас слышу впервые…
— Ну, — тут в беседу включилась дочь бравого комиссара, — я… пару раз хотела пригласить Эрика к нам на ужин, но со всеми этими происшествиями…
— Понятно, — взгляд сурового родителя чуть смягчился, теперь там читалось любопытство матёрого следователя, что только наблюдает за планами воришки спереть означенную выше картину. — И какая же фамилия у твоего друга?
— Лэншер. Эрик Лэншер, — с готовностью подсказал подросток.
— Что-то знакомое…
— У моего дяди есть небольшой заводик на западном побережье, и он получил подряд на восстановление некоторых разрушенных во время вторжения объектов, должно быть, вы имеете в виду его. Меня назвали в его честь, — с вежливой улыбкой пояснил «Эрик», заставляя Барбару нутром ощутить какой-то подвох.
На самом деле уже то, что Бог с другой планеты может вот так запросто явиться к ней домой, само по себе наводило на ряд очень интересных мыслей, но то, как он изображал простого человека и чуть ли не её… парня… Бэтгёрл отчётливо стало не хватать воздуха.
— Вот как… — Гордон в очередной раз оглядел гостя, и девушка почувствовала, что надо срочно спасать положение.
— Не будем тебе мешать, пап, мы с Эриком посидим у меня, — схватив Эмроя под локоть, Барбара настойчиво потянула его дальше по коридору, кожей ощущая тяжёлый взгляд отца, сверлящий её затылок. На счастье, Джим Гордон решил не накалять обстановку, и пусть девушка уже предвкушала, на сколько вопросов ей придётся отвечать потом, но в этот момент она вздохнула с облегчением.
— Это было трогательно, — первым прокомментировал случившееся гость, когда за ними закрылась дверь.
— Что ты имеешь в виду? — насторожилась дочь комиссара полиции, до сих пор не успевшая унять галопом скачущее сердце.
— Ты так очаровательно боялась, хотя прекрасно знаешь, что ничем плохим эта встреча закончиться не могла.
— Тебе легко говорить! — передёрнула плечами девушка. — Ты хоть представляешь, через что мне придётся пройти после твоего ухода?
— Комиссар захочет узнать, приставал ли я к тебе и насколько давно ты меня знаешь, на что ты честно ответишь, что между нами ничего такого нет и что видимся мы даже не каждый месяц.
— Думаешь? — испытывая странную смесь из облегчения и обиды, прищурилась Барбара.
— Конечно, — Эмрой прошёлся взглядом по комнате, задержав его на окне. — На худой конец, можешь и правду сказать, хуже от этого не будет.