— Я понял, можешь ничего про это не объяснять, — протянул я флакон Сереге. — Выпей еще, ты слабеешь на глазах. Старая песня о двух драчунах, миротворцах на белых конях, забивающих задир в землю, всеобщем ликовании выживших и куче власти для некоторых.
— Правильно. Короче, Влад, с помощью Его, глупости, невероятных амбиций, зависти и златолюбия разумных мне удалось здесь создать такую банку со скорпионами, что…
— Да что я тебе говорю, — продолжил Сергей через минуту, — ты сам все видел. Никто никому не доверял, и чем меньше оставалось дней до начала ритуала, тем хуже все становилось. Каждая сторона ждала подвоха, каждая сторона готовилась к ликвидации своих сегодняшних союзников. Первой не выдержала Дара — фактически это она убила правую руку Нарвиона. А тут еще ты появился, полностью непонятная личность, и почти сразу заинтересовал собой до безумия одного из сильнейших магов нашей лиги. Да и я постарался внести как можно больше хаоса, пользуясь предоставленной мне возможностю. Например, мастеру Ульфу сообщил, что тебя собираются убить, — так он сразу стал на дыбы. Дивигору — что он живым отсюда не уедет: я зря тебя ему демонстрировал, я зря показывал ему твое неуважение? Много я внес подобных мелочей, пользуясь твоим присутствием. Покушение на Дару было точкой невозвращения. После этого события стали нарастать как снежный ком. Захоти сам Темный вместе с Создателем остановить надвигающуюся бойню — и у них бы не получилось. Сколько было интриг и переговоров, пока не образовалась более или менее устойчивая — до окончания ритуала призыва, не более — коалиция из Дилока, Матиана и Дивигора. Даре здоровье не позволяло погрузиться в эту мутную воду, поэтому ее и ее клевретов все остальные стороны вычеркнули из списка живых. А Нарвион в первую очередь, когда я предоставил ему доказательства измены Дары и убийства ею — лапами драконов — значительной части верных сторонников великого мастера. Ты знаешь, Влад, мне даже было обещано место правой руки этого ублюдка. — Серега закашлялся. — Что ты еще хочешь знать? Как было решено временно оставить жизнь Дариане, чтобы она помогла убить тебя?
— Нет, я хочу знать другое…
— Слав, что ты делаешь?! Что ты творишь?!
Принесла ее нелегкая — я повернулся к Эллине. Вроде выглядит нормально. Цвет лица здоровый, руки и ноги на месте, а начинать реветь-то зачем, глядя на мою культяпку?
— Наина, хватит опять сырость разводить! Тебе не надоело строить из себя царевну Несмеяну? Ты лучше скажи мне, как тебя умудрились ранить? — Я присел на корточки и повернул одну каменную завитушку на постаменте, из которого вырывалась пламя.
— Ворота охраняли шесть магов из Каросы. Удар вампиров они отразили совмещенными щитами. Тогда атаковали мы с Ольтом. Двоих я сделала идиотами, одного убил Ольт, трое успели нанести удар — их целью была одна красивая повелительница Разума. Каросцы посчитали меня более опасной, чем Ольта. Двоих я заблокировала, а третий пробил мой щит. Через мгновение клыкастики и Ольт убили всех. Слав, постамент ведь двигается!
— А чего ты хотела? — поинтересовался я. — Мой бой еще не закончен. Мне предстоит провести пару схваток до победного конца. — Я достал из ниши литровую емкость, заполненную молочно-искристой жидкостью. — Сейчас мы проверим, кто я — тварь дрожащая или право имею? — Я сел на пол, зажал емкость между наколенниками и с трудом начал откручивать одной рукой золотую крышку. — Наина, ты в курсе, что на поверхности ты должна общаться, называя мое имя только зовом?
— Да, Ольт мне уже сказал. Слав, что это такое?
— Всего лишь кровь Создателя, — меланхолично ответил я. — А сейчас, — я наконец-то снял крышку, — я проверю, насколько я действительно потемнел. Мне интересно это знать.
— Слав, остановись! А вдруг ты действительно потемнел?! Как на тебя подействует кровь Создателя? Лучше езжай в Белгор к отцу Анеру — он отпустит тебе все грехи — и только тогда проверяй себя. Не глупи!