- А лагерь?
- что – лагерь? Лагерь – херня, нас хотели направить в Мшистый, если мы уцелеем, - пожал плечами я. – Там сидит третий колдун, который, я уверен, уже готов к встрече.
Это было логично – про Мшистый Кэсси… То есть Хани упоминала ещё под заклинанием, а если бы я был заклинателем, то хрена лысого не наложил бы запрет на информацию, которая была мне не выгодна.
- Не говори об этом Акселю, иначе мы поедем прямо туда.
- Вот и на хера, спрашивается, лезть прямо в осиное гнездо… - вздохнул я.
- Таков сэр Аксель, - вздохнул Берит. – Но, к его чести сказать, мы всегда побеждаем.
- Ага, и ты прикинь, сколько народа вы уже положили, - скептически сказал я. – Там, где можно было обойтись меньшей кровью.
- Таков путь, - пожал плечами Берит. – Мы следуем за рыцарями. В этот раз хоть обошлось без потерь.
- А вот если бы вы не спешили, можно было направить храмовников в лагерь и отделаться от них, - буркнул я. – Но что сделано, то сделано. Зато у нас пополнение.
- В смысле?
- Магичка. Ей не очень нравилось заклинание подчинения, так что когда я её от него освободил, она оказалась мне обязана. Возможно, расскажет что-нибудь полезное, когда отдохнёт. Пытки, знаешь ли, выматывают.
Берит с мрачным лицом кивнул.
- Кстати об этом, - немного нерешительно сказал он. – Я понимаю, они враги, но… Тебе не кажется, что это слишком жестоко?
- Пошли, - вздохнул я, поднимаясь из-за стола. – Я покажу тебе, что значит «жестоко», а заодно – что не нужно бояться магов.
… Мы вышли во двор, к телегам. Тут кстати говоря, охуел даже я – живот Огдена, довольно сильно растянувшись, лопнул - словно взорвался, полный коричневой жижи, среди которой зеленел кочан капусты; лицо мага было покрыто коричневым – будто он пытался выблевать фасоль. Над всем этим вились мухи.
- В общем, - несколько смущенно сказал я. – Как-то так выглядит жестокость.
Берит скривился и блеванул только что съеденным на землю.
Получено достижение «довести до рвоты бывалого воина, видевшего всякое дерьмо», ага.
- Зачем? – спросил Берит, метнувший харч.
- В таком состоянии он всё ещё пытался использовать магию, - пожал плечами я. – Но боль сбивает концентрацию. А нам нужна была информация.
- Я вот сейчас подумал, что хуже – храмовники с их пытками, или ты, - нейтральным тоном сказал Берит.
- Я защищал Хани, - я улыбнулся. – Нужно было перебить её страх перед ним, чтобы заполучить её лояльность.
- После того что ты с ней сделал – ты говоришь о лояльности?!
- Ну да. Рану она получила, когда попыталась меня убить, под воздействием заклинания, приказывающего ей сбежать, и убить всех, кто ей мешает. Я её особо не мучил, просто застращал, потому что понимал, что она под воздействием, - ну да, понимал, ага. Скорее смутно чувствовал. - Потом исцелил, и притащил сюда, чтобы посмотрела в глаза своему страху. И тут появилось вот это чмо. Пришлось повторить убийство мага на бис.
Берит отвернулся от трупа.
- Понятно. У магов всё сильно иначе… сложнее, - он сплюнул на землю и пошел назад в кабак. – Ненавижу магию. Из-за неё чувствую себя беспомощным. Хорошо, что ты с нами.
- Ну, в качестве приятного дополнения – теперь я лучше разбираюсь в том, как лечить раны.
Мы вернулись в зал, а спустя минуту дверь распахнулась, и Хаккет пропустил в них деда. Дед был в серой мантии с эмблемой чаши на груди – наполовину золотой, наполовину черной, и здоровенным саквояжем в руках. Что-то новенькое.
- Приветствем апотекария ордена Кубка, - тут же пояснил Берит, поклонившись. – Уповаем на вашу помощь.
- Тысяча здравниц, - откликнулся дед. Он взглянул на Акселя, подошел к нему и принялся смотреть, щупать и хмыкать. – Раны тяжелые. Останется калекой.
- Да хер там плавал, - отозвался я, подойдя. – Дедуль, ты кости вправлять умеешь?
- Разумеется, но это ему не поможет.