Парменион повернулся к кентавру спиной и увидел Хирона, осторожно ступающего по прогалине, стараясь не наступать в лужи крови на земле. Чародей взял Пармениона за руку и отвел в сторонку от остальных.
- Это всё неправильно, - прошептал Хирон. - Ребенок - не Искандер. Я это знаю; и ты это знаешь.
Парменион вздохнул. - Если я что и знаю,
маг
, так это то, что мы должны прибыть в Спарту ради спасения Александра. И для этого я прибегну к любым средствам, какие найду.
- Но эти создания... как же их надежды? Разве не видишь, что Искандер - это для них всё? Он - это обещание, которое поддерживает в них жизнь, тот, кто вернет миру магию и покончит с царством Человека.
- А что это за Врата Гиганта? - спросил Спартанец.
- В одном дне пути к югу от Спарты есть лес. Там на холме стоят два гигантских столпа, соединенные одной большой каменной перемычкой. Это и есть Врата.
- Врата куда?
- В никуда, - ответил Хирон. - Но легенда гласит, что Искандер откроет их, что он вырастет выше самого высокого дерева и возложит свои руки на оба столпа. Лишь тогда вернется Заклятие и омоет этот мир. Но Александр не сможет сделать это; он - не Золотое Дитя.
- Что же мне делать,
маг
? Потерять единственных союзников, что у нас есть в этом твоем странном мире? Обречь Александра на погибель? Нет, на это я не пойду. Они сделали свой выбор. Я их не неволил.
- Этот довод не годится, - сказал Хирон. - Ты знаешь, что они ошибаются, однако позволяешь следовать ложной дорогой потому лишь, что это тебе на руку. То, что ты делаешь, скорее всего, обречет на погибель их всех.
- Какие-то проблемы, Хирон? - спросил Бронт, подступив к ним ближе.
- Проблемы? - переспросил
маг
Пармениона.
Холодные синие глаза Спартанца встретили его взгляд. - Нет, - ответил он. - Завтра мы поведем Искандера навстречу его судьбе.
Затем он отвернулся и увидел женщину.
***
Дерая сделала глубокий вдох, когда Спартанец обернулся к ней. У нее подкосились ноги и задрожали руки. Так близко, подумала она. Они разговаривали с ним на Самофракии, но тогда Дерая была в капюшоне и в вуали, а разум ее был занят намеченным впереди делом. Но теперь, когда он медленно подошел к ней, она вновь почувствовала себя на шестнадцать лет - вспомнила нежность его прикосновений, сладость его дыхания.
- Мы знакомы, госпожа? - спросил он. Это не был голос юноши, которого она любила, однако и этот звук вызывал в ней дрожь. Ее дух вылетел, прикоснулся к его разуму, ощутил возникшие в нем эмоции: любопытство, эмпатию, и - хоть ее тело было сейчас плоским и неприметным - возбуждение. Она спешно покинула его разум.
- Я тебя знаю, - ответила она, голос ее был бесстрастным, ореховые глаза встретились с ним взглядом.
На миг он замер в молчании и нерешительности. Бронт подошел к ним. - Она - друг Богини, моей матери, - сказал Бронт. - Она тоже от Заклятия.
Парменион кивнул, но глаза его не сходили с темноволосой женщины. - Нам надо убираться из этого места, - сказал он, обращаясь к Бронту. - Ты знаешь эти леса. Куда мы можем пойти?
- Не отвечай, - тихо сказала Дерая. - За нами следят.
Рука Бронта обхватила древко секиры, которая висела у него на поясе, а Парменион стал озираться, осматривая окрестности прогалины. - Там никого нет, - сказала им Дерая. - За нами следят издалека.
- Кто? - вопросил минотавр.
- Жрец Филиппоса.
- Ты сможешь нас укрыть? Моя матерь говорила, что ты мистик.
- Возможно. - Дерая села на траву, закрыв глаза, и ее дух вылетел на свободу. К ней летело световое копье. Она вытянула руку, и копье раскололось на тысячу искр, которые подлетели к ней, окружив, как светлячки.
- Ты умрешь, - произнес бритоголовый жрец, подлетев к ней.
- Мы все умрем, рано или поздно, - ответила она. Ее руки взмыли вверх, и светлячки отлетели обратно к жрецу, соединившись в лену, которая обернулась вокруг его лица и ослепила его. - Возвращайся к своему хозяину, - сказала Дерая. Жрец исчез.
Она открыла глаза и встала. - Он ушел, - сказала она Бронту. - Теперь можно говорить открыто.
- Есть два пути, по которым мы можем добраться до Спарты, на юго-восток через Пелепоннес и Коринф, или на северо-запад к морю, и там взять корабль к берегам Гифеума.
- А как насчет запада? - спросил Парменион. - Мы ведь можем перейти Пиндские горы и добраться до залива?
- Нет - на этом пути смерть, - сказал Бронт. - Вам не пройти через Лес Горгона. Там обитают Пожиратели, и сам Горгон. Он - самое подлое чудовище, и сердце его - сплошная черная гниль. Я бы мог рассказать о его злодействах, но тогда у меня почернеет язык, а твоя душа затрепещет от услышанного. Нам будет проще сразу выпить яду, чем пойти по этому пути.