- Горгон! - крикнул Парменион. - Желаю говорить с Повелителем Горгоном!
Пожиратель напрягся, не решаясь, что предпринять. Голос Дераи нашептывал глубоко в его подсознании, посылая ему подспудные мысли. "Я должен отправить его к Повелителю. Он будет в ярости, если я этого не сделаю. Он убьет меня, если я этого не сделаю. Один из тех, кто рядом со мной, расскажет ему, что человек звал его. И тогда он уничтожит меня".
Раскинув крылья, Пожиратель взмыл в воздух и спланировал вниз на землю шагах в двадцати от Людей.
Дерая открыла глаза и инстинктивно протянула ладонь, схватив Пармениона за руку.
Пожиратель приблизился, с трудом шагая когтистыми ногами по ровной земле. - Желаешь видеть Повелителя?
- Желаю, - ответил Парменион.
- Тебя послал Филиппос?
- Я буду говорить только с Повелителем Горгоном, - сказал Парменион.
- Я отведу тебя, Человек.
Пожиратель развернулся и неуклюже зашагал к деревьям, ноги его при этом шатались, словно на шарнирах. Несколько раз он оскальзывался, но тогда распускал крылья, чтобы восстановить равновесие.
Все еще сжимая руку Дераи, Парменион пошел за существом. - А что думают остальные? - спросил он шепотом.
- Один из них задумал наскочить на тебя, как только окажешься в тени деревьев. Берегись! Но не убивай его. Предоставь это мне!
Отпустив ее руку, Парменион пошел дальше, теребя ножны меча. Лицо его покрылось потом, а сердце бешено заколотилось. Но не все его мысли были заняты страхом. Прикосновение к руке этой женщины было словно огонь, потекший в крови и поднявший его над землей. Деревья были всё ближе, темные и непроглядные, ни звука не было слышно из леса, ни пения птиц, ни даже хлопанья летучих мышей.
Рептиловидное существо выпрыгнуло из верхних ветвей, и Парменион юркнул в сторону, но чудовище повалилось на землю и осталось лежать неподвижно. Пожиратель упреждающе зашипел на других существ, что были поблизости, затем подошел на неловких ногах к незадачливому чудовищу. - Он мертв? - спросил он.
- Спит, - ответила Дерая.
Пожиратель опустился на колени перед телом, вонзил когти ему в шею и оторвал существу голову. - Теперь мертв, - прошипел он, слизывая кровь с когтей.
Медленно они двинулись дальше в сгущающемся сумраке. Дерая слышала шорохи чудовищ, шевелящихся по обе стороны от них, а также в ветвях над головой, однако помыслы о насилии больше не одолевали их.
- Гера Всеблагая! - прошептала Дерая.
- Что такое?
- Повелитель Леса... Горгон. Я коснулась его. Такая лютая ненависть.
- И на кого она направлена?
- На всех и каждого.
Тропа стала шире, и Пожиратель вывел их на широкую поляну, где горело много факелов, и их ждала чудовищная фигура, восседавшая на троне из черепов. Кожа его была темно-зеленой, с коричневыми пятнами, голова - огромна, рот - хищный и ощерившийся клыками. А над его головой, вместо волос, извивался клубок змей. Парменион подошел ближе и поклонился.
- Смерть твоим врагам, государь, - проговорил он.
Холмы Аркадии
Далеко на юге, за Коринфским заливом на нижних холмах Аркадии, яркий свет быстро сверкнул над мраморными Гробницами Героев. Он светил словно вторая луна, затем потускнел и наконец померк.
Мальчик-пастух увидел сполох и подумал, что он предвещает грозу, но его овцы с козами были невозмутимы, да и туч на ночном небе не было - звезды светили ярко, и луна сияла ясно.
Пару мгновений мальчик еще думал о сполохе, но потом выбросил его из головы и укутался в плащ, переведя взгляд на свое стадо, осматривая границы пастбища, не притаился ли там волк или лев.
Однако был там лишь один волк, и мальчик его не мог видеть, потому что тот расположился за мраморным надгробием; и он тоже увидел свет. Когда сияние окутало его, мерцая и пугая, вся его злоба испарилась перед этим светом.
Волк был стар, его изгнали из стаи. Когда-то он был могучим, внушающим трепет вожаком, быстрым и смертоносным. Но никогда за всю его долгую жизнь подобный свет не загорался вокруг него, и это его смутило, озадачило. Он залег на землю, подняв косматую голову и принюхиваясь к воздуху. Тут он уловил то, что знал - и чего боялся. Запах Человека.
И очень близко.