Выбрать главу

Вышел Брахман покурить. Прошел мимо тещи, которая забралась на стремянку, протирая плафоны люстры. Увидев его, старуха разразилась новой серией ругательств обращенной неизвестно к кому, поскольку с ней в доме уже давно никто не разговаривал. Да и она формулировала свои претензии в виде «Вот они…». Да, «они» – во всем виноваты… Не лижут ей, распрекрасной задницу…

И такая злость вдруг обуяла Брахмана, что он наподдал ногой по стремянке. Лестница закачалась, старуха инстинктивно ухватилась за люстру. И во время. Получив дополнительный импульс, стремянка упала. «Кабель-мачта отошла» – подумал Брахман.

Теща со страху заверещала, пернула и описалась. «Продувка» – пронеслось у Брахмана в голове. Из разрывающихся под весом дебелого тела проводов люстры посыпались искры. «Зажигание» – произнес Брахман про себя. И добавил – «Подъем! Лети птичка!».

Теща взмыла в небеса, подобно миражу пройдя сквозь потолок.

Брахман проснулся. Некоторое время он лежал, пытаясь продлить этот чудный миг свободы, потом услышал громыхание чашек на кухне и воркотню старухи.

Волшебное ощущение свободы отступило в глубину сознания, оставив после себя летучее, легкое послевкусие. Под впечатлением сна Брахман вытащил из кладовки лестницу и поставил ее на видном месте в коридоре. Брахман долго разглядывал и гладил ее матовые алюминиевые стойки в деталях представляя тот день, когда лестница станет кабель-мачтой домашнего космодрома, отпуская старую мымру в вечность.

Сделав необходимые дела по хозяйству, он с женой ушел гулять, спасаясь от стихийного бедствия в виде разбушевавшейся "помойки", шататься по торговым центрам, кинотеатрам и просто по улицам, заполняя выходной событиями.

Вечером, теща, с чувством выполненного долга ушла к соседке на чай с тортиком, потрепаться "за жизнь".

Как всегда, после рюмки сорокаградусной, такой "чаек" обычно наливала соседка Клава, Валентина, бурно жестикулируя, стала рассказывать, какие сволочи живут в ее квартире. Как дочь с зятем только и ждут, чтобы напоить ее крысиным ядом или удавить во сне подушкой… Выговорившись, теща приняла на грудь еще одну порцию еще и замирала, подперев голову рукой и задрав белесые, бессмысленные глаза к потолку, как обычно на застольях упившиеся гости поют "Ой мороз, мороз". Так она сидела довольно долго. Все объяснялось очень просто. Валентина, как многие сумасшедшие, пьянела после первой рюмки, а после второй впадала в прострацию, которая продолжалась пока печенка не справлялась с ядом. Соседка тем временем допивала пузырек, ставила чай для отрезвления, резала принесенный тещей торт.

То, как это у них происходит, Брахман знал отнюдь не только благодаря своей буйной фантазии. Его приятель, начальник службы безопасности одной из крутых московских контор снабдил его настоящими, профессиональными «жучками», который Брахман, пользуясь тем, что дверь Клавкиной квартиры можно открыть вилкой, в отсутствие хозяйки установил на кухне и в комнате.

Брахман и жена возвращались к моменту, когда старуха, уже практически трезвая, наполненная злой щемящей жалостью с самой себе, дав Клаве денег взаймы, о необходимости вернуть которые, пьянчужка-соседка тут же забывала, сидела в своей комнате. Теща листала старые, затрепанные бульварные газетенки, бессмысленно пробегая глазами по той же строчке в стотысячный раз, видимо сама того не осознавая, несла жуткий бред, обвиняя дочь и зятя во всех смертных грехах.

Брахман рано лег спать, думая о том, как же решить ситуацию в свою пользу. Он немало прочел различной психологической и эзотерической литературы, но ни одно направление, ни один автор не дали ему ответа. Везде получалось: терпите, уважайте, послушайтесь. Если психологи давили на мораль, то эзотерики призывали помочь, поскольку ситуация с другим проецируется как предупреждение для самого человека, что означает «помогая ближнему – помогаешь себе». Эзотерики, конечно, были более последовательны, поскольку психологическая наука не давала ответа на сакральный, жгучий вопрос: «Отчего это случилось именно со мной?». А без этого ответа любой человек чувствовал жертвой случайных, стихийных сил, слепого жребия.

Брахман стоял у открытого по случаю хорошей погоды окна. Светило яркое солнце, легкий, теплый ветерок врывался в комнату, заставляя раскачиваться занавески, и приятно овевая лицо и голову Брахмана. Внизу, на улице машин практически не было, отчего брань «помойки» слышалась гораздо отчетливей. Брахман почувствовал нешуточную злость и выскочил из комнаты. Старуха, стоя на стремянке, протирала плафоны люстры.

Увидев его, старуха разразилась новой серией ругательств, именуя его бугаем, конем, лосем, козлом и лентяем.

Брахман уже целенаправленно пнул ногой лестницу, так что старуха едва успела ухватиться за ненадежную опору в виде люстры. Стремянка с грохотом упала. «Кабель-мачта отошла» – подумал Брахман.

Теща висела, держась обеими руками за медленно изгибающийся под ее весом светильник. На застиранных старушечьих панталонах, открытых теперь для всеобщего обозрения, расплывалось мокрое пятно. По комнате поплыл запах утробных газов.