– В таком случае вы знаете, что я пришел не за этим.
– Разве? – Голос Матери был свистящим шорохом песка, гонимого ветром по камню. Огонь, освещавший двух мертвецов, замерцал и погас. – Перед тобою предводители Искупления. Забирай их, доставь, торжествуя, к любимому своему принцу. Десолтаи более не станут бунтовать, и Стальной Призрак канет в небытие, станет лишь преданием Большого Десола. Чего же еще тебе надобно?
– Я пришел за сокровищем Короля-демона, – сказал Янус. – Отдайте мне Тысячу Имен.
– Стало быть, это именно то, чего я опасалась. Вы прислужники Орланко и Черных священников.
Маркус искоса глянул на полковника, но лицо Януса осталось совершенно непроницаемо. Никто из рядовых не мог понять разговора, который велся по-хандарайски, да и сам Маркус уже сомневался, верно ли все понял: «Черных священников? Если она имеет в виду наших Черных священников, то опоздала на сотню лет…»
– Нет, – сказал Янус, – они и мои враги.
– Ты лжешь, – отрезала Мать, – или же сбит с толку – не суть. В последний раз говорю тебе, расхем, – забирай свою добычу и уходи.
– Мне нужны Имена.
Древний сухой голос перешел в удаляющийся шепот:
– Как пожелаешь…
Пещеру заполнил новый звук. Из темноты, со всех сторон одновременно хлынуло шипение – такой звук издает закипающий чайник, перед тем как разразиться пронзительным свистом. То ли сотня, то ли целая тысяча чайников шипела одновременно, и эхо бесконечно вторило этим звукам до тех пор, пока они не пронизали весь исполинский храм.
В темноте вдоль стен зала, там, куда не проникал свет, вспыхнули зеленые огоньки. Маркус вдруг осознал, что это глаза – море глаз, источавших зловещее бледно-зеленое свечение, которое напомнило ему лесных светляков. В этом тусклом свечении стали видны шеренги колышущихся тел и ряды безжизненных отупелых лиц, обрамленных струйками белесых испарений. Точно такие же белесые струйки сочились прямо перед ним, смешиваясь с темным древесным дымом угасшего огня. Маркус опустил взгляд.
У генерала Хтобы остался только один глаз, и сейчас он широко распахнулся, до краев наполненный зеленым огнем. Рот генерала зашевелился, и всякий раз, когда толстые губы раздвигались, из них вырывалась струйка текучего дыма. Судорожно дернувшись, труп перевалился набок и стал неуклюже подниматься на ноги. Мертвый Длань Господня рядом с ним приподнялся, сел и, вперив в Маркуса пылающий зеленью взгляд, на четвереньках пополз вперед.
– Убейте их! – повелел голос Матери, и эхо, вторя ее словам, с каждым разом усиливалось, пока громовые его раскаты не заглушили шипение дыма. – Убейте их всех!
– Долбаные мученики! – пробормотал Маркус. Во всяком случае, ему показалось, что эти слова произнес именно он, хотя сразу несколько человек воскликнули то же самое вкупе с другой отборной руганью. Впрочем, по меньшей мере один из рядовых словами не ограничился, и выстрел его мушкета раскатился по гулкой пещере таким сокрушительным громом, что Маркус невольно пригнулся. За первым выстрелом последовал второй, третий, и вот уже вся рота палила из мушкетов, но не слитным залпом, а разрозненно, и прерывистый грохот пальбы, смешиваясь с собственным эхом, разрывал в клочья воздух, точно бесконечная взбесившаяся молния. Вспышки выстрелов заслонили далекий отсвет огней по углам зала, и все превратилось в безумное чередование света и темноты, в котором метались, размахивали руками, дергались фигуры солдат.
В одной из таких вспышек Маркус заметил, как Хтоба. исхитрившийся наконец поднять свою массивную тушу на колени, выпрямился во весь рост. Один из солдат выстрелил в него с расстояния буквально в пару шагов. Маркус видел, как толстый генерал передернулся, как из отверстия на спине мундира, в том месте, где пуля прошла навылет, брызнули ошметки хрящей и сукровицы. Свежей крови, однако, не было – вместо нее из раны пыхнула струйка белесого дыма, словно от задутой свечи. А сам Хтоба словно и не заметил выстрела. Дыра в груди не причинила ему ни малейшего беспокойства, равно как и торчавший в глазу кинжал. С пугающим проворством он бросился на рядового. Солдат пронзительно закричал, вскинул мушкет, пытаясь отбиться прикладом, но мертвая тварь, которая была Хтобой, схватила оружие обеими руками, вырвала, отшвырнула прочь и повалила солдата на пол.
Душераздирающие крики раздавались по всей пещере. Из-за вспышек выстрелов Маркус почти ничего не мог разглядеть. Он различал лишь отдаленное свечение огней и бесчисленный рой надвигающихся отовсюду глаз. Слух наполнили испуганные возгласы: