– Давно собирался обзавестись новыми сапогами, – сказал он вслух. – В Эш-Катарионе сотня сапожников, один из них точно сумел бы сшить именно то, что мне нужно. Только я все откладывал это дело, и вот теперь Эш-Катарион далеко, а мы здесь. – Капитан улыбнулся Валу. – Пожалуй, из этого можно извлечь урок.
– Сшить себе приличные сапоги, потому что неизвестно, когда шайка кровожадных попов вздумает захватить город? Вряд ли такой урок найдет широкое применение.
– Скорее уж – не затягивай с принятием решения, иначе рискуешь и вовсе лишиться возможности его воплотить в жизнь.
Маркус направился к одному из сундуков, откинул крышку и принялся рыться в ворохе тряпья, пока не нашел то, что искал. Он поднес к лампе бутылку. Восковая печать на пробке была нетронута, и янтарная жидкость заманчиво плескалась за толстыми стеклянными боками. На поверхности плавало нечто зеленое. Маркус надеялся, что травы.
– Я к ней не прикасался. Сам не знаю почему. Наверное, боялся выпить. – Он протянул бутылку Валу. – Составишь мне компанию?
– С радостью, – отозвался тот. И пока Маркус разыскивал оловянные чашки, добавил: – Адрехту, похоже, пришла в голову та же самая идея. Он убежден, что все мы скоро умрем, а потому заливает горе содержимым своего погребца.
– Сам будет виноват, если свалится с коня и расшибет себе голову, – хмыкнул Маркус.
– Это вряд ли. Когда я видел его в последний раз, голова у него уже так раскалывалась, что он ехал в повозке и проклинал поименно каждую выбоину на дороге.
Маркус рассмеялся и с чашками в руках вернулся к Валу. Сломав печать, он наполнил чашки и протянул одну из них гостю. Тот благодарно кивнул.
– За здоровье полковника Вальниха! – провозгласил он. – Пускай даже он и чокнутый.
С этими словами Вал опростал чашку в рот и тут же скривился. Маркус лишь пригубил свою порцию. Привкус во рту прозрачно намекнул ему, что Вал не так уж и неправ. Маркус нахмурился.
– Чокнутый?
– Отчего же еще ему вздумалось погнать нас в поход? – Вал подался вперед. – Собственно, я именно об этом и хотел тебя спросить. Ты немало времени провел в обществе полковника. Посвятил он тебя в свой великий секрет?
На мгновение Маркус припомнил мисс Алхундт и вражду Януса с Последним Герцогом.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду.
– План! – Вал воинственно взмахнул рукой, в которой держал чашку, и несколько янтарных капель брызнули на стенку палатки. – Не замышляет же он промаршировать прямиком к Эш-Катариону и постучать в ворота? Ты не хуже меня знаешь, чем это закончится. У искупителей, черт бы их подрал, в городе стоит армия! Что мы сможем с ней сделать одним-единственным полком?
– Знаю, – отозвался Маркус и одним безжалостным глотком осушил чашку.
– Ты знаешь, а он? Иными словами – он невежа, тупица или чокнутый?
– Он знает, – сказал Маркус. И повторил то, что уже говорил Фицу: – Он очень умный.
– Умный! Это хуже всего. Упаси нас бог от умных полковников! – Вал помотал головой. – Ты давно разговаривал с Мором?
– Давно.
– Ему все это не нравится.
– Могу представить.
Капитан Морвен Каанос отличался раздражительностью и в лучшие времена, а уж нынешние времена никак нельзя было назвать лучшими. Общеизвестна была и его нелюбовь ко всему, что имеет хоть какое-то отношение к аристократии. Они с Валом постоянно цапались по этому поводу, а причиной тому было лишь то, что Вал приходился дальним родственником какому-то там пэру. Янус же – самый настоящий граф, и одной необходимости подчиняться его приказам было достаточно, чтобы командир третьего батальона лез на стенку от злости.
– И не ему одному, – тихо проговорил Вал. – Маркус, мне довелось много чего услышать.
Маркус без единого слова протянул ему бутылку. Вал оценивающе оглядел ее, вздохнул и снова наполнил обе чашки. И с подозрением заглянул в свою.
– Что это там зеленое? – осведомился он.
– Травы, – не моргнув глазом ответил Маркус. – Что же тебе довелось услышать?
– Весьма здравые рассуждения, – ответил Вал. – Именно это меня и беспокоит. Говорят о том, что нас следовало бы вывезти из Форта Доблести. Что нам противостоит тридцать тысяч визжащих дикарей, готовых зажарить и сожрать всякого, чья кожа светлей их собственной, и что если им так нужен Хандар – пускай забирают эту треклятую дыру ко всем чертям. Что стоило бы по-быстрому перебраться в тыл, потому что какой смысл геройски помирать только ради того, чтобы какой-то там полковник мог поиграть в солдатики. И если все кончится тем, что мы побежим наперегонки к лодкам, так почему бы с этого не начать?