Конь фыркал, но вроде бы успокоился, раз больше ничего не происходило. Пожирателю даже было интересно - животное будет помирать от холода и голода в ожидании чудесного спасения хозяина или пойдёт искать пищу.
- И что теперь? Мне продолжать дорогу в Храм Наук? - спрашивал Пожиратель Душ сам себя. - Я доберусь даже быстрее без такой обузы, как ты, Девон. Но на помощь оттуда тебе вряд ли стоит рассчитывать, даже если меня станут слушать. Жертвы у Кампира столько дней не живут. Не сможешь ты так долго кормить её, какого бы героя ты из себя не строил...
Пожиратель Душ оглядывался, размышлял, что можно сделать. Но вокруг была пустота, и никаких достойных решений на ум не приходило. На физический мир, как и любой призрак, он воздействовать мог разве что словами в послушные уши. Но кто его будет слушать? Внешний вид мог сразу выдать известного призрачного монстра, даже если бы был шанс найти кого-то в округе...
- Ничего не выйдет, Девон. Ничего не выйдет. О чём ты думал? - бурчал Пожиратель Душ. - Тогда придётся продолжать без тебя... Однако если ты всё равно умираешь, а у нас время в запасе, как ты говорил, есть... почему бы мне не остаться и не поглотить твою душу, когда Белая Вдова с тобой покончит? А? Как тебе идейка? Мне тоже нравится. Зачем ведь добру пропадать? Думаю, пары дней ожидания будет достаточно... Да и магам потом правду можно рассказать. Зачем нам лишних ненадёжных свидетелей заговора магов и Пожирателя Душ оставлять? Верно ведь говорю? Разболтать может, а это может навредить затее. Надо добить Девона...
Пожиратель Душ ещё разок прикинул варианты.
- Нет, не сможешь ты столько спермы выработать, чтобы дождаться подмоги из Храма Наук. Сожрёт она твои яйца, не иначе. Придётся ждать, ждать твою душонку. Вот только помру от скуки. - Пожиратель помолчал. Поглядел на коня. - Ладно, пойду, подбодрю твоего хозяина что ли. А на твоём месте я бы топал отсюда, конскую сперму она тоже очень любит.
Пожиратель Душ погрузился в землю и направился к пещере кампира.
Конь остался на дороге у пропавшего иглу. Он фыркал, принюхивался и не понимал, что происходит, но покорно ждал хозяина. Пока ещё ждал.
Девон угодил в плен Белой Королевы не один. Вместе с ним в коконах из ледяной паутины над разломом-бездной висели ещё четыре жертвы - ещё живые, все в добром здравии, кроме одного, который уже вторые сутки кормил своим семенем демона и походил на иссушенный труп. Молодой парень редко подавал признаки жизни - в забытьи звал на помощь мать, иногда вскрикивал от прикосновений Нежки, хотя уж в чём, но в отсутствии ласки и нежности её обвинить было невозможно.
- Всё из-за моего талисмана удачи, - нервно смеялся один из охотников, бородатый, заросший, немного диковатый мужик в возрасте. - Всё из-за него! Каждый божий день носил его с собой, на шее, но сегодня угораздило меня забыть его дома. Нажрался вчера, в пьяни порвал верёвку, а надо было с утреца восстановить, но нет, обленился, скотина тупорылая.
- Ты сходишь с ума, - шептал его ровесник, но более ухоженный, точно знатный купец или другой какой важный проезжий, клюнувший на приманку у дороги; более нервный, перепуганный, часто психующий, ругающий демоницу и попусту зовущий на помощь. - Все мы сходим с ума!
- Нет, я дело говорю, - мотал головой охотник. - У меня есть амулет, лично сделал. Из когтей синего медведя. Большие такие острые когти. Пять клинков. Они бы сейчас ох как пригодились. Да и видать удачу мне приносили, а я, дурак, оставил в хате этот трофей...
- И чем бы они тебе пригодились?
- Кампира только костным колышком погубить можно. Ну или хотя бы ранить, чтобы уполз подальше от страха, зализывая рану.
- Да я не об этом. Что бы мы с твоим амулетом сейчас делали? Руки-то в ледяную паутину закованы! Только рожа и хрен столбом из паутины торчат!
- Не знаю. Но я бы так легко не дался ей в лапы. Да и, может, побоялась бы меня трогать, амулет из когтей медвежьих увидев.
- Папа, я рук не чувствую, - плаксиво пожаловался охотнику его сын, совсем ещё шкет. Его-то сейчас Белая Вдова и обрабатывала ртом, его торчащую из кокона писульку. - И ног. Ничего уже не чувствую. Совсем холодно.
- Держись, сын. И прости старика, что так вышло. Бесконечно виноват буду, ты уж прости. Но помни главное - вечность впереди.
Яйца других пленников Нежка сжимала своим множеством длиннющих рук, согревала, готовила варево в них, блюда для себя. По её рукам, голым формам, по коконам-сталактитам стекали ручейки пота и талой воды, от всего этого валил пар, а осветляли пространство порхающими светлячки, явившиеся из бездны поживиться отходами человечьими. Но паутина не таяла, и не была такой ледяной, как простой лёд. Нежка лишь изредка укрепляла коконы новыми нитями из своей прелестной задницы.