- Дурацкий план, - качала головой Мирелла.
- Отличный план, - заявил Сутум. - Женщина, что ты понимаешь в военном деле?
Командир храмовой стражи нацепил лёгкую броню на своё немалое тело, потому что другой защитный слой - очень тяжёлый - составляли топоры самых разных размеров. Обвешался ими, точно играл стойку для оружия на каком-нибудь театральном выступлении. И самодовольно лыбился, взглядом сиял, точно жениться на этом оружии собирался.
Мирелла вздохнула:
- Я, как женщина, понимаю истинную ценность жизни. А вы, мужики, готовы с лёгкостью спустить её в отхожее место, едва выпадет малейшая возможность скорчить из себя героя.
- Брось это, говорящая с духами. Мы в Скорлупе - здесь насовсем не умираешь. А лучше возможности нам не выпадет. Мы должны воспользоваться такой удачей. Поверь мне, Мирелла, мы справимся - лишим их осадных орудий, пискнуть не успеют.
Когда войско Предола отступило за холмы от сияния Рашмы-никогда-не-заходящего, стало ясно, что они побросали довольно много ценного на своей первой стоянке. Там до сих пор стояли несколько командирских шатров. А между ними - громадные орудия, которые легко было рассмотреть со стен Храма Наук, их так и не успели развернуть до конца - два палочных требушета, а также две осадные башни, собранные только у основания в несколько брёвен, даже с не прикрученными железными колёсами, которые валялись подле. Храмовые призраки разведали всё и сообщали о ситуации, говорили также о готовом таране, который с крепостных стен не было видно из-за палаток; пока бестелесные разведчики шарились в брошенном лагере, лучи Рашмы на время отводили в сторону, в основном нацеливали на вершины холмов, чтобы врагу не повадно было высовывать лишний раз носы.
- Я бы ничего не имела против, будь у нас войско под стать их по численности, - вздыхала Мирелла. - Но ты собираешься вести на самоубийство лучших бойцов Храма Наук, оставляешь нас с совсем жалкой горсткой воинов... Да ещё всех коней забираете.
- Никакого самоубийства. Если ублюдки решат защищаться - сразу же отступим. А твоё мнение, при всём уважении... Прости, Мирелла. Но Хайнс разрешил. Хоть он меня понимает. Но действовать нужно быстро. Так что ты нас не тормози.
Немного позже Хайнс приказал буревестникам, уже немного отдохнувшим, вновь нагнать туман на стены Храма Наук.
Когда это было сделано, во дворе перед воротами быстро построилось шесть десятков всадников. Здесь были лучники с короткими луками и необычными светящимися колчанами на спинах - в этих стальных коробах, обмотанных толстой тканью, чтобы приглушить жар, лежали раскалённые угли, покрытые особым порошком, и в них воткнуты были стрелы. Если выхватить такую из колчана, её наконечник сильно воспламенялся. Половина всадников, что без луков, держали в руках зажжённые факелы и имели при себе секиры.
На прощания и напутственные речи время не тратили. Вражеские разведчики уже спешили передавать информацию о неожиданном контрнаступлении храмовников, потому нужно было сразу же выдвигаться. Ворота осаждаемого города тяжело отворились под покровом густого тумана. Всадники поскакали в узкий проход, сразу переводя лошадей на максимально быстрый бег.
- Обязательно вернись, Сутум, - сказала Мирелла. - Ты нужен нам здесь, как никогда раньше.
- Приказывать солдатам и в виде призрака можно, - усмехнулся воин. - Когда работа будет сделана, обязательно вернусь. Мы не дураки, на такого многочисленного противника не полезем в меньшинстве.
Он закричал на коня, и судьба понесла его в раскрытые ворота, так он замкнул цепочку воинов с конца.
В это время над Храмом Наук гремел голос Хайнса:
- Буревестники! Гоните туман вслед за ними! И сделайте погоду засушливее, чтобы древесина горела!
Осадные орудия были в основном деревянными, многие части конструкции были покрыты специальными маслами, как корабельные палубы. Воспламеняться должно было на ура. А другие деревья у подножья Грандуа почти нигде не произрастали.
- Стой смирно! - приказали Наю.
Он повиновался. К его лицу поднесли лампу с зажжённым синим кристаллом. Внимательно осмотрели с ног до головы, кивнули, вручили лук и стрелы, затем молча перешли дальше. Хеши тоже прошла проверку.
- Очередное свидание с Рашмой, а мы всё ещё не исказились, - усмехнулся Най.
Хеши не ответила. Молча вернулась к поеданию похлёбки возле костра.
- А вот этим парням не повезло, - пробормотал Най, сложив руки на поясе и вглядываясь в другой конец войска, там десятки воинов толпились на теневом склоне холма.
Тех воинов, у кого хоть немного исказилась душа, выходя за рамки тела, точно призрак пытался его покинуть, собрали для особой миссии. Их мнение никого не интересовало. Искажение не лечится, потому им грозило изгнание. Но перед этим бастард предольского барона предлагал им послужить последний раз, проявить геройство.