В это время в одном из брошенных вражеских шатров раздавались молодые голоса храмовников:
- Таран! Мы нашли таран!
- Готовый, на колёсах... Но его так просто не поджечь! В основном из металла сделали! Собаки!
- Оставшихся коней сюда, быстро! Скорее! Эй! Коней сюда! Ребята, давайте быстрее! Тащите верёвки!
- Что ты задумал?
- Мы не успеем!
- Успеем! Во имя богов, поторапливайтесь, ублюдки!
Храмовники рубили требушеты - все детали конструкции подряд, включая основные столбы.
- Жизнь - удивительная штука, - пыхтел Сутум. - Не думал я, что умру древорубом.
Щиты были отброшены, потому что стрелы падать с неба прекратили.
Но теперь в лагерь ворвались вражеские всадники - лучников среди них не было, в основном мечники и копейщики.
Некоторые храмовники уже ввязались в неравный бой. В основном их убивали с первых ударов, с наскока, с удара копья. Но иногда удавалось подрубить коню ноги.
- Ладно, большая часть работы сделана! - сказал Сутум, оглядывая искорёженный требушет. Одна из его подрубленных осей только что рухнула. - Остальное завершит пламя! Но нужно дать огню время! Мы должны довести дело до конца! К оружию! Во имя короля, во славу Цинады!
- Во славу Цинады! - подхватили его товарищи и бросились в атаку на вражеских всадников.
На стенах Храма Наук было прекрасно слышно, как ударяется сталь о сталь. Как много веков не звучала подобная музыка меж этих гор?
За холмами солдаты и наёмники предольской армии постепенно выкапываются из снега. Помогают сначала себе, потом товарищам. Най и Хеши быстрее большинства самостоятельно выбираются из белого плена, стоят безучастно, отряхиваются, смотрят на остальных. Белые снежные крошки, резвящиеся в воздухе, быстро оседают.
- Надеюсь, лук не нужно возвращать, - бормочет Хеши. - Я его потеряла в снегу.
- А это весело, - улыбается Най; отряхивает волосы Хеши, в которые забились ледышки. - Плохо пришлось тем, кто на флангах. А до нас лавина успела ослабеть.
Они смотрят на перепуганных мужчин вокруг, чьи бороды и косматые брови облеплены снегом, бедняги отплёвываются, неуклюже выползают из берлог. Хеши тоже с трудом сдерживает улыбку, дрожит губами. Ная это до того смешит, что он хлопает себя по коленям и громко хохочет.
Смех подхватывают бойцы вокруг.
- И это всё, что могут проклятые маги? - хохочет народ.
- Давайте ещё лавину! Мне понравилось! Это как на чёртовых санях прокатиться!
- Ха-ха! Давай ещё! Давай ещё!
Вся армия, приходя в себя, начинает кричать на вершины холмов:
- Давай ещё! Давай ещё!
Искажённые командиры с вершин холмов в лучах Рашмы кричат всем заткнуться, но мало, кто их слышит.
- Я сказал заткнуться! - горланил ближайший к Наю и Хеши сотник, поглядывая на то, что творилось на противоположном склоне. - Проклятье! Они уничтожают наши осадные машины! А ещё... о, боги! Ублюдки угоняют наш таран!
- Ублюдки - что? - переспросила Хеши, прыснув от смеха.
- Они угоняют наш таран! - бешено кричал командир. Он снова извлёк меч из ножен и бросился в погоню.
Най и Хеши переглянулись и от смеха попадали обратно в снег.
Три коня привязали к тарану на колёсах и теперь заставляли животных тащить тяжёлую махину. Несколько храмовников, включая спешивавшихся всадников, взялись за таран руками и тащили его прочь от лагеря через белую равнину к Храму Наук. Получалось довольно медленно. И выглядело так, будто храмовые солдаты решили сами штурмовать свою крепость.
- Буревестник! Сюда! Помогай скорее! - кричали одному из своих, молодому магу, который только покончил с поджогом осадной башни.
- Ну вы и придумали! Бросайте это дело! Вы не успеете! Всадники уже тут!
- Успеем! Сделай же что-нибудь полезное, раздери тебя гром!
Стихийный маг начал колдовать. Снег между тараном и конями быстро превращался в лёд. Колёса тарана совсем перестали крутиться, зато заскользили. Кони иногда поскальзывались, если лёд попадал под копыта, но продолжали тянуть... А потом и вовсе не тянули, а убегали от несущегося со склона тарана.
Храмовники, которые не могли его толкать из-за льда под ногами, одновременно с испугом и ребяческой радостью закричали. Они вцепились в брёвна-рычаги, повисли на них, задрали ноги.
Махина быстро покинула склон холма и продолжила по инерции катиться к Храму Наук. Буревестник не успевал. На пути был - глубокий снег, таран начал вязнуть. Коней стали хлестать ещё чаще, до крови рассекая тёмную кожу. Они болезненно ржали и скулили, как собаки. Люди опустили ноги в снег и продолжили толкать осадное орудие.