«Живём по-цинадски!» - повторяли они, но теперь уже тихо, чтобы не будить лихо.
Вот Сеймаск, молодой наставник, ровесник и, пожалуй, лучший друг Вендра, его бывший сосед по комнате, когда они ещё учились и жили в ученических башнях. Адепт света со своей ученицей, что младше его на четыре года, уединяются в комнатушке Вендра, зная, что бедняга в заточении и его хоромы свободны. Чтобы никто не подглядывал тенями и прочими шалостливыми способами, они наполняют всю укромную обитель ярким светом, прибавляют к этому другие простейшие защитные заклинания, а чтобы свет не привлекал ничьё внимание, юная буревестница временно замуровывает щели вокруг двери и узкое окно камнем. Заодно и с пользой проводят время, навыки оттачивают, что плохого не говори о молодых, а они молодцы. В перерывах между страстными ласками они нежатся в измятой пропотевшей постели в объятьях, болтают о том, о сём, как и все гадают, что за Слово такое нашли маги на Скрижалях. Гадают также, что творится во всём мире, почему все толкуют о грядущей войне и как вообще так случилось, что Лорд Паук умер. Но эти вопросы уже набили оскомину, утомили, потому влюблённые быстро сменяют темы, позы, однако возвращаются снова и снова к своей дальнейшей судьбе, своим личным проблемам и мечтам. Оба подумывают о том, чтобы покинуть Храм Наук. Даже занятия в этой школе магов превратились уже в фарс, поскольку большинство наставников заняты проклятым Словом со Скрижалей. Но куда уходить - размышляют голубки. И как найти своё место? Раньше вся молодёжь стремилась в высшие сословия, в Венозенг, но теперь там назревает гражданская война, борьба за власть. Так куда? Как дальше жить, на какие деньги? Сеймаск вырос в этом сословии и он ничего дельного придумать не может, а вот его юная любовница куда подкованней в вопросах заработка, выживания и пробивании преград: она родом из низкого сословия, на два сословия ниже. Она возлагала большие надежды на Храм Наук, намереваясь так пробиться в люди, но сейчас говорит, что времена неспокойны, гроза вот-вот разразится, у неё на это чуйка, и что роль Храма Наук в войне может потерять всякое значение. Она сначала в шутку, в шутку, совсем в шуточку предлагает обчистить тех магов, которых держат в карантине, ведь за их вещами никто сейчас не следит. И после этого уйти. Она уверена, что у каждого из учителей найдётся что-либо ценное, какие-нибудь артефакты, на крайний случай - вот эти шкафы с эликсирами из местного Источника, здесь их толком не прячут, но в других мирах они могут стоить целое состояние, землю за них можно купить, и никакими призраками они присмотреть за своим скарбом не успеют. В конце-концов, буревестница переходит от слов к делу и, сначала игриво, а потом серьёзно показывает Сеймаску, что не все камни лежат в стенах этой комнаты покойно. Здесь есть тайник, и неспокойные камни прям-таки кричат буревестнице об этом. Она убирает один из стенных булыжников, а там действительно ценности - золото поблёскивает. Пожалуй, это все деньги, какие есть у его лучшего друга. Немного, много наставники Храма Наук не получают, особенно молодые выпускники, которым ещё вроде бы далеко до своих учителей. Но достаточно, чтобы на это жить какие-то дни, месяцы, смотря в каком сословии. А если по столько же собрать со всех Хранителей Слова... Неужели это будет так просто? Сеймаск сначала смеётся с этого, говорит ученице, что это бред, и она вроде бы легко с ним соглашается, отшучивается, но то и дело он встречается с её серьёзными глазками, они уже как-то по-другому на него смотрят. И он сам начинает видеть мир вокруг иначе. Они продолжают встречаться в комнате Сеймаска, когда тортиглии перерождаются и большинство храмовников спит, и вроде бы никто ещё тайные отношения ученицы с учителем не приметил или не придал им должной серьёзности. Сеймаск снова и снова смотрит на золото в тайнике Вендра, на горстку монет. И когда уже они решились, когда буревестница тянется за золотом рукой, он её останавливает, и сначала прочищает тайник световой магией от теневых ловушек. Делает всё аккуратно, чтобы не потревожить теневую паутину, которой Вендр оплёл, оказывается, весь Храм Наук, любое неправильное движение может побеспокоить его, добраться до него сигналом о том, что кто-то пролез в его сокровищницу. А ещё Сеймаск не раз ловил Вендра на излишней хитрости и осторожности, такого параноика и любителя скрывать, скрываться, создавать нерушимые тайны ещё нужно было поискать. Сеймаск давно уже не надеялся, что Вендр испытывает к нему хоть какие-нибудь захудалые дружеские чувства: это был самый нечитаемый и скрытный человек, который скорее просто терпел Сеймаска, как одного из болванов, которого ему приходится часто видеть у себя на пути, торопясь по делам. Вроде даже были намёки на это с его стороны: может, и не показывал товарищу, где его место, но всячески подчёркивал, где его не-место. Это было не напряжение между ними, и не пропасть. Они были просто в несравнимо разных плоскостях: листок в ручье и береговой камень. Свет и тьма, но никакого противостояния. Так вот Сеймаск давно подозревал, что Вендр хитёр, скрытен и таинственен, и не бывает у него так всё просто. Эта горсть монет прям таки кричала о том, чтобы возможный вор забирал её и удирал быстрее, но не трогал нечто самое главное. Когда теней в тайнике не осталось, Сеймаск прощупал пещерку, надеясь отодвинуть заднюю стенку или нащупать второе дно. Но ничего не было. Так не пойдёт. Сеймаск призвал буревестницу помочь обыскать комнату, но больше они ничего не находили. Никаких больше неспокойных камней, как говорила она. Нет, непокойных. Вот же интересное слово подобрала! Хм, подумал Сеймаск и поглядел на камень, предназначенный для укрывания тайника. Одну его сторону покрывала краска, в которую были окрашены стены комнаты, так он сливался с остальными камнями, будучи в стене. А другую сторону Сеймаск отряхнул от толстого слоя грязи и паутины, скрёб её пальцами, и вскоре нащупал, а потом уже и узрел какой-то рельефный выпуклый узор - возможно, это была магическая руна. И таких сложных ему видеть не доводилось. Когда они с буревестницей присмотрелись получше к очищенному знаку, то заинтересовались ещё больше - начертанный знак менялся формой на глазах, линии сходились, расходились, пересекались то так, то иначе. Точно магическая руна - сложная, древняя, неповторимая. Неведомая. Тогда Сеймаск и его ученица окончательно решились на грабёж и бегство из Храма Наук. Им не хотелось дожидаться часа, когда это уже будет считаться дезертирством.