"Ловок ты, ничего не скажешь".
"Не о том думаешь. Обдумать же стоило бы мои слова о том, что надо стремиться к мудрости. А она заключается в единении сознательного и подсознательного. Ты же пока все подсознательное, все естественное давила в себе, подчиняла разуму. Больше мне сказать нечего, потому я умолкаю. При случае проявлюсь вновь"
Глава четвертая. Спиритический сеанс.
Карцев выскользнул из дома Паниной тоже в растрепанных чувствах. Спровоцировав женщину на мастурбацию, он, будучи в ее теле, испытал тот же оргазм, причем иной, чем мужской, давно ему знакомый. И теперь ощущал себя кем-то вроде гея. Бр-р-р!
"Вот что значит башка человеческая, – думал он, мысленно же кривясь. – В тот момент я чувствовал восторг, вдвойне приятный из-за новизны ощущений. Но представив себе, что я могу его повторить в паре с каким-нибудь мужиком, тотчас сменил полярность с плюса на минус. На фиг, на фиг, да здравствует оргазм мужика в женщине! От этого и польза человечеству получается…"
Городецкого дома вновь не оказалось. Карцев поколебался, но все же полетел к Плецам. Здесь были домочадцы, Сергей, а также еще четыре пары господ и дам, причем сидели все за круглым столом, посередине которого на круге с буквами русского алфавита стояло фарфоровое блюдце со стрелкой. Еще на столе стояло по кругу же пять незажженных свечей.
"Ага, спиритизмом пожелали побаловаться, духов повызывать. Так я уже здесь, и блюдца не надо. Поморочить их что ли?"
Он опять юркнул в голову к Татьяне (к Сергею побоялся, вдруг засечет) и притаился в ней, чтобы иметь возможность слышать.
Вел сеанс один из посторонних господ, живо напомнивший Карцеву Андрея Миронова в роли Фигаро.
– Итак, господа, – резво заговорил он, – мы попробуем сегодня провести этим составом сеанс спиритизма. Предупреждаю, некоторых участников я могу по ходу сеанса забраковать. Увы, не все, далеко не всеспособны образовать мистико-энергетическую цепь, необходимую для вызова духов. Но если уж получится, то духи вас не разочаруют. Впрочем, чтобы не вспоминать растерянно, кого из великих людей вызывать, предлагаю во-первых только русскоговорящих, а из них Александра III, Гоголя и Потемкина. Есть еще кандидатуры?
– А можно женский дух вызвать? Княжну Тараканову? – спросила Татьяна.
– Всенепременно. Еще?
– Может, Пушкина?
– Боюсь, не выйдет. Пушкин идет нарасхват. Думаете, мы одни сейчас сеанс устраиваем?
– Тогда этими на первый раз и ограничимся, – сказал с усмешкой Плец.
– Решено. Итак, сцепитесь ладонями одной руки, образуя круг. Сделали? Хорошо. Теперь положите пальцы других рук на края блюдца. Погасите свет.
Электричество выключили, но "Фигаро" тотчас зажег свечи.
– Напоминаю, что все участники должны истово верить в то таинство, что сейчас произойдет. Без веры никакой дух нас не услышит. Это понятно?
– Да, да, – прошелестело по кругу.
– Дух императора Александра Александровича, – торжественно и зычно заговорил медиум. – Слышишь ли ты нас?
Блюдце не пошевелилось.
– Михаил Александрович, – сказал скорбно медиум. – Ваш скептицизм был написан на лице еще до начала сеанса, но я надеялся, что он напускной. Увы, с Вами в цепи у нас ничего не получится. Но Вы можете присутствовать, только вне круга.
Сенатор молча выбрался из-за стола и сел в сторонке – но в кабинет, как полагал Карцев, не ушел.
– Император Александр Александрович, слышишь ли ты нас? – вновь воззвал медиум. Блюдце явственно задрожало. Многие сидящие тоже.
– Александр Александрович, где Вы сейчас находитесь? – спросил ведущий шоу. Блюдце пошевелилось и вдруг довольно резво стало крутиться, на секунду останавливаясь напротив той или иной буквы. Помощница медиума, сидевшая вне цепи, привычно фиксировала буквы карандашом на листке бумаги. Блюдце остановилось.
– Над вами, – прочла помощница. По цепи прошел глухой ропот.
– Что Вы хотите сказать здесь собравшимся? – вел партию медиум. Блюдце пошло по кругу. Помощница прочла:
– Не дурите, сукины дети.
Ропот в цепи более походил на рев. Медиум оповестил:
– Дамы и господа! Я не в первый раз вызываю дух императора Александра и уже знаю это его выражение. Поверьте, больше он ничего не скажет. Отпустим его?
– Отпустим… хорошо…
– Тогда продолжим. Дух Николая Васильевича Гоголя, явись нам.
Блюдце подпрыгнуло.
– Ничего не получится, господа. Гоголя кто-то уже вызвал. Может, потом отзовется… Тогда, Потемкина? Молчание – знак согласия. Григорий Александрович Потемкин, слышишь ли ты нас?